Аналитическая проблематика в книге Дмитрия Галковского «Бесконечный тупик»

«Бесконечный тупик» — книга примечаний к несуществующему тексту. Этот воображаемый текст и называется «Бесконечный тупик». За ним идут примечания. Потом идут примечания к этим примечаниям.

Потом идут примечания к примечаниям к этим примечаниям. И так далее.

В конце приложены вымышленные рецензии на «Бесконечный тупик», стилизованные под манеру невымышленных и узнаваемых авторов. Примечания образуют несколько переплетающихся сюжетных линий. У автора есть их схема, карта книги.

Книгу надо читать целиком. Тут все связано со всем. Любая цитата из книги заведомо недостоверна. Любая мысль, изъятая со страниц книги, становится неизвестно кому принадлежащей и неизвестно чье мнение выражающей.

Любой фрагмент, любая выборка сомнительны.

В этой книге каждый при желании найдет свое. И каждый будет оскорблен, удивлен, раздосадован. Книга откровенно провокативна, эпатажна, искренна, серьезна. На всякий тезис в ней можно найти антитезис.

В книге есть сквозные герои: Одиноков , его отец, Соловьев, Чернышевский, Ленин, Набоков, Чехов, Розанов . Но:

«»Обознатушки-перепрятушки». Я говорю только о себе » В книге Галковского есть великолепные взлеты и догадки, есть и «графомания». Но — захватывающая. Галковский вносит в интерпретацию Андрея Василевского известные коррективы: «Говорят, что «Бесконечный тупик» — это примечания к несуществующему тексту.

Почему же не существующему — очень даже существующему. Моя книга состоит из 3-х частей: небольшого введения , основной части и третьей части — «Примечаний». Просто примечания настолько подробны, что на их фоне основной текст почти не нужен, и я его вынес за рамки произведения. Но он есть.

Если тут и филологическая игра, то игра на реальной основе, игра, обусловленная логикой жизни».

Авторское описание первоначального вида книги дает возможность установить еще один источник, от которого отталкивался Галковский, формируя структуру «Бесконечного тупика». Это «Бледный огонь» Набокова, у которого комментирующая часть текста многократно превышает комментируемую , причем каждый фрагмент комментария пронумерован. У Галковского, однако, изъята комментируемая часть, благодаря чему книга обретает ореол загадочности, интригует вдвойне.

Можно сказать, что «Бесконечный тупик» — книга примечаний к существующему для автора и не существующему для читателей тексту, «сложно организованное произведение со своим сюжетом, продуманной схемой филологических течений и противотечений.

В развертывании примечаний задействован механизм «цепной реакции», ибо первое же из примечаний в свою очередь порождает примечание, потом идет примечание к этому примечанию и т. д. и т. д. Многие примечания напоминают дневниковые записи, причем объектом фиксации и осмысления становится в них не только личное, но и всеобщее . И в этом ощутима ориентация на «Дневник писателя» Достоевского, который тоже можно считать одним из источников «Бесконечного тупика», но в еще большей степени — на «Опавшие листья» и «Уединенное» Розанова. Можно сказать, что Галковский сохранил приверженность розановскому принципу фрагментарности, но преобразовал его в духе постмодернизма.

Вадим Кожинов уподобил «Бесконечный тупик» могучему древу, у которого 54 ветви с большим или меньшим количеством листьев-примечаний.