Что мне нравится в современной русской поэзии

Н. К. Старшинов (1924), поэт и фольклорист, в своем творчестве воплотил те художественные принципы, которые свойственны народной поэзии. На идейно-тематическом уровне это любовь к миру, к человеку, «братьям нашим меньшим», на художественном — песенные интонации, мелодичность, использование точной рифмы, разных видов рифмовки, обогащающих ритмический рисунок стиха. Он также много писал о войне:
Сушь — в залитом солнцем овраге.
Сухота в раскаленном рту.
Пить хочу! И ни капли во фляге.
Жить хочу! И невмоготу.
Ни ребят и ни санитара.
Но ползу я, пока живу…
(«Сушь»)

Некоторые стихотворения его оказались столь мелодичными, что были положены на музыку:
Я был когда-то ротным
Запевалой,
В давным-давно прошедшие
Года…
Такие стихотворения характеризуют исповедальность, автобиографичность:

И вдруг наш старшина на всю округу
Как гаркнет: — Эй, Старшинов, запевай!
(«Я был когда-то ротным запевалой…»)

Лирический герой имеет не только ту же судьбу — то же имя, что и поэт, — это помогает читателю почувствовать трудности солдатского пути, увидеть «в лицах» военные будни — увидеть, и навсегда запомнить, и уже никогда не быть Иваном, не помнящим родства!
Интересен и цикл произведений, где главными героями становятся животные и птицы. Они все имеют человеческое сердце, ведут себя так же, как человек. Щуренок («Щуренок») «лелеет лишь одну мечту»:

«Всем вам покажу я, погодите,
Только вот немного подрасту!
…А того усатого налима,
Что отгрыз мой хвост, меня ловя,
Разыщу я и неумолимо
Проглочу, как жалкого червя!»

По-видимому, проблема «отцов» и «детей» существует и в мире щук… В другом стихотворении — «Ерш» — «малыш»-ершик, с «колючками», с «глазами всегда на страже», получает душу! А в произведении «Некогда, растерянный и жалкий…» галка, глупая, со «светло-голубым и наглым взором», важная и самодовольная, помогает герою справиться с бедой:

По ногам меня стегают лозы,
Хлещут по лицу и по плечу,
И никак не просыхают слезы.
Ну а я бегу и хохочу…

Безусловно, увлечение фольклором сказалось в творчестве Н. Старшинова.

К. Я. Ваншенкин (1925) — поэт, чьи стихи столь музыкальны, что многие из них стали народными песнями. Он тяготеет к новеллистичности, сюжетной замкнутости эпизода, стремится к единству жанровой формы и содержания: «Его короткие стихотворения могут быть соотнесены с лирическими миниатюрами прозаиков: «затесями», «камешками на ладонях», «мгновениями»… В них можно обнаружить все элементы эпической структуры: экспозицию, данную двумя-тремя скупыми штрихами, завязку, развитие событий, доводящее до кульминационного момента, наконец, развязку»5 . Так выстроено, например, стихотворение «Мальчишка»:

Он был грозою нашего района,
Мальчишка из соседнего двора…
В густом саду устраивал засады,
Играя там с ребятами в войну.
И как-то раз увидел он из сада
Девчонку незнакомую одну…
кульминация:

Сейчас мелькнут разбросанные книжки —
Не зря ж его боятся, как огня…
И вдруг она сказала: —
Там мальчишки…
Ты проводи, пожалуйста, меня…
развязка:

…Легли на землю солнечные пятна.
Ушел с девчонкой рядом командир.

Завершается стихотворение выводом, который придает произведению философскую глубину, показывает вечное, непреходящее торжество жизни:

И подчиненным было непонятно,
Что это он из детства уходил.

Некоторые стихотворения становятся лирическим комментарием, словно бы мимолетно брошенным взглядом, заметками о том, что видит автор. Таковы «Осы», «Сверчок», «Расставание», «Я вздрогнул: одноногий паренек…»:

Я вздрогнул: одноногий паренек
Стоял внизу — уверенный и ловкий,
На валенке единственном — конек,
Прикрученный растрепанной веревкой…
Свободно оттолкнулся костылем
И покатил, повитый снежным дымом…
Я проходил. Я тоже сделал вид,
Что каждый день встречается такое.

«Репортажный» стиль повествования подчеркивает искренность автора, его объективность, помогает передать сиюминутность, единственность, конкретность этого переживания — и в то же время типичность, вневременные его границы.