Экспрессионисты Германии

Выведя в своей пьесе «Год 1913» единственного положительного героя и назвав его Штадлером, Карл Штернхейм хотел отдать дань уважения поэту-экспрессионисту Эрнсту Штадлеру, погибшему в 1914 году. В его стихах и мировоззрении Штернхейм видел подлинную альтернативу тому обществу, которое Штернхейм называл «Juste milieu». В свою очередь экспрессионисты видели в Штернхейме и Г. Манне тех немногих представителей более старшего поколения писателей, которых они считали своими предшественниками. В творчестве Штернхейма их восхищала «страсть, свойственная всем поэтам, — ужас и отвращение перед духовной и нравственной затхлостью буржуазии, порабощенной той реальностью, которая бездушно и изобретательно создавалась самой буржуазией; теперь же буржуазию преследует, подчиняет ее, ею управляет пресловутая «сила обстоятельств», а не разум и воля».

Такими высказываниями Штернхейм и Г. Манн причислялись к весьма пестрому эстетическому течению, подобных которому прежде не бывало. Литературный процесс на рубеже веков определялся немногими великанами; общность устремлений выражалась во взаимных симпатиях, реже в дружеских отношениях; «кружок Стефана Георге» был, по существу, клубом экстравагантных одиночек. Для новой литературной ситуации, сложившейся накануне войны и революции, была характерна тяга к общности, к образованию группировок. Примерно так же, как во времена натурализма, только в более широких масштабах, в Берлине, Лейпциге, Дрездене и Праге молодые люди собирались вместе, открывали для себя сходство взглядов, образовывали активно действующие кружки, устраивали творческие вечера и выставки; они издавали журналы (срок их жизни был недолог, но не менее тридцати из них заслуживают внимания), выпускали листовки, антологии, альманахи, серийные издания.

Наряду с новыми издательствами (например, издательство «Курт Вольф ферлаг», находившееся в Лейпциге, затем в Мюнхене) для формирования нового поколения писателей важную роль играли журналы — среди них журнал «Акцион», издававшийся с 1911 года Францем Пфемфертом (1879-1954),

Журнал «Штурм», редактором которого с начала его основания в 1910 году был Герварт Вальден (1878-1941), журнал «Вайсе блеттер», выходивший с 1913 года под руководством Рене Шикеле. Не изящные новеллы или солидные эссе заполняли теперь их страницы, а памфлеты, манифесты, тезисы и заявления по различным вопросам искусства или общественной жизни. Важное место занимала в журналах графика, но главным были стихи. С самого начала поэзия оказалась наиболее подходящим выразительным средством для экспрессионизма.

Экспрессионизм не представлял собою единого течения ни по своим многократно провозглашавшимся целям, ни по содержанию или форме экспрессионистских стихов. Однако не случайно литературными документами экспрессионизма стали именно сборники и антологии, которые самой своей разноголосицей и даже диссонансом высказываний и мнений давали своеобразную целостную картину.

Курт Пинтус (1886-1972), один из ведущих теоретиков экспрессионизма, включил в сборник «Сумерки человечества» (1919) стихи 23 поэтов, распределив их по тематическим разделам; в мелодическом созвучии самых разных инструментов и голосов ему слышалось музыкальное единство «поэтического оркестра». Но это единство, общность всех поэтов проявляется лишь как «интенсивность и радикализм чувств, убеждений, выразительных средств, формы», эта интенсивность заставляет поэтов «вновь вести борьбу против человечества той эпохи, которая приближается к концу, ради страстного желания готовить, звать новое, лучшее человечество».

Общность поэтов определялась в известной мере социальными предпосылками. Почти все они были выходцами из семей средней буржуазии, они закончили гимназию, университет. Однако вполне благополучная жизнь их отцов — обычно предпринимателей или чиновников — не казалась им достойной подражания. Им предстояло приспособиться к уже окрепшему империалистическому государству, не способному дать ни жизненных целей, ни приемлемых альтернатив. Единственную силу, противостоящую современному социальному укладу и культуре, они видели в самих себе — в выражении своей ненависти, своей тоски.

Все это имело существенные последствия для формирования своеобразного художественного метода. Он опирался в значительной мере на отрицание поэзии своих ближайших предшественников, задачей которой являлось лишь «изучение действительности для ее копирования». Правда, экспрессионисты видели определенные положительные моменты в натурализме, ибо тот, как писал К. Пинтус, «избрал объектом искусства вездесущую действительность, которую раньше предпочитали не замечать». Упреки же в адрес натурализма сводились к тому, что «копирование того или иного явления не раскроет существа реальности, а анализ отдельных частностей не сможет верно отразить всеобъемлющее бытие».

Отказ от критического и аналитического подхода к действительности не означал, однако, сознательного или бессознательного разрыва с искусством критического реализма, его достижениями на рубеже двух веков. Требование приблизить культуру к «существу реальности» было отчасти справедливым, ибо указывало на действительные недостатки современного буржуазного «реализма». От «Будденброков» Т. Манна и впрямь пролегала линия, которая привела к популярности «семейных романов», подобных тем, автором которых был Рудольф Герцог (1869-1943); в них предприимчивый буржуа представал в ореоле добропорядочности («Люди с Нижнего Рейна», 1903; «Вискоттены», 1905; «Штольтенкампы и их женщины», 1917).

С другой стороны, теоретикам экспрессионистской поэзии их мировоззренческие принципы не позволяли разработать более глубоких представлений о реализме. Они требовали «преодолеть» действительность за счет высвобождения эмоциональной энергии субъекта; тем самым и происходил разрыв между явлением и сущностью: «Освободить действительность от абриса ее явленно-сти, освободить от этой явленности нас самих, преодолеть ее благодаря проникновенной силе духа, победить и подчинить ее себе благодаря интенсивности чувств, их большой взрывной мощи — такова единая воля новейших поэтов» 43.

Страстное желание проникнуть в существо реальности помогло экспрессионистской поэзии дать важный импульс для развития литературы, на который оказался неспособен критический реализм прежних периодов. Однако именно эта заявка на преодоление и изменение реальности благодаря лишь «проникновенной силе духа» и «интенсивности чувств» поставила перед экспрессионизмом задачи, которые он не мог разрешить. Война повлекла за собою значительные социальные сдвиги в обществе, и экспрессионисты получили возможность увидеть, что объективная реальность имеет свои законы, не подчиняющиеся субъективной воле отдельных личностей. Этот конфликт между суровой, неподатливой действительностью, с одной стороны, и эстетическими устремлениями, отвлеченными мировоззренческими идеалами экспрессионистов — с другой, обусловили конечный распад экспрессионизма в литературе, начавшийся по окончании первой мировой войны.