Евгений Базаров перед лицом России

Павел Петрович прав, утверждая, что жизнь с ее готовыми, исторически сложившимися формами может быть умнее любого человека, могущественнее отдельной личности или группы лиц. Но это доверие к опыту прошлого не исключает проверки его жизнеспособности, его соответствия молодой, вечно обновляющейся жизни. Оно предполагает отечески бережное отношение к новым, зарождающимся веяниям времени.

Павел Петрович из-за сословной спеси и гордыни лишен этих чувств. В его благоговении перед старыми традициями и авторитетами заявляет о себе «отцовский», дворянский эгоизм.

Недаром же Тургенев писал, что его роман «направлен против дворянства как передового класса. Вглядитесь в лица Николая Петровича, Павла Петровича, Аркадия. Слабость и вялость или ограниченность.

Эстетическое чувство заставило меня взять именно хороших представителей дворянства, чтобы тем вернее доказать мою тему: если сливки плохи, что же молоко?».

Таким образом, Павел Петрович приходит к идее отрицания человеческой личности перед исторически ограниченными формами жизни, принятыми как внешний авторитет. Базаров отстаивает самоосуществление личности и выступает против исторических авторитетов. Оба эти утверждения крайние. В одном обнаруягавает себя закоснелость и эгоизм отживающего дворянства, в другом — революционный максимализм и нетерпимость нарождающейся демократии. Спорщики впадают в «противоположные общие места», и истина ускользает от спорящих сторон.

При этом Базаров неумолимо приходит к своеобразному «аристократизму» разночинного оттенка . И когда герой с надменной гордостью произносит: «Мой дед землю пахал», то психологически он ставит себя в позицию, аналогичную позиции Павла Петровича.

В поединках Базарова с Павлом Петровичем истина не рождается: участниками спора движет не стремление к ней, а взаимная социальная нетерпимость. Поэтому оба героя, в сущности, не вполне справедливы по отношению друг к другу и, что особенно примечательно, к самим себе.

Уже первое знакомство с Базаровым убеждает: в ого душе есть чувства, которые герой скрывает от окружающих: «Тонкие губы Базарова чуть тронулись: но он ничего не отвечал и только приподнял фуражку».

Современные исследователи романа » Отцы и дети «, обращая внимание на эти черты в характере Базарова, не случайно вспоминают Родиона Раскольникова. Базаров действительно прообраз и предтеча многих героев Достоевского с их типичными противоречиями:, злоба и ожесточение как форма проявления скрытой любви, как полемика с добром, подспудно живущим в душ. В Базарове, как покажет вторая часть романа, потенциально присутствует все, что он отрицает: и способность любить, и народное чувство, и семейное начало, и даже умение ценить красоту и поэзию.

Базаров отвергает не только религию, но и любовь, красоту, поэзию природы. «Даже сыновнее чувство он готов рассматривать как нечто недостойное и стыдится его. Поэтому внутренняя жизнь Базарова в изображении Тургенева — это постоянная, упорная и ожесточенная борьба с самим собой. Сильный, мужественный и страстный Базаров все время во имя своих убеждений стремится насильственно подавить к себе спою человеческую природу, непрерывно етапонитсн «па горло собственной песне». Но страстная и сильная натура Базарова стихийно восстает. против самых его заветных верований и убеждений, и в этой борьбе победа остается за натурой героя, а не за его сознательными убеждениями» .

Не вполне искренен в отношениях с самим собой и антагонист Базарова Павел Петрович Кирсанов. Тургенев показывает, что в действительности он далеко не тот самоуверенный англоман, какого разыгрывает из себя перед Базаровым. Подчеркнуто аристократические манеры Павла Петровича вызнаны внутренней слабость», тайным сознанием своей неполноценности, в чем Павел Петрович, конечно, боится признаться даже самому себе. Но нельзя не обратить внимания, что эту справедливую и горячую тираду Базаров обрывает, не переходя к утверждению иных, созидательных начал.

Тургенев еще раз недвусмысленно дает нам понять, что виновником нигилистической резкости суждений героя отчасти является Павел Петрович, перебивающий Базарова: «Так… так: вы во всем этом убедились и решились сами пи за что серьезно не приниматься». — «И решились ни за что не приниматься», — угрюмо повторил Базаров. Ему вдруг стало досадно па самого себя, зачем он так распространился перед этим барином».

«Плебей, дед которого землю пахал, знал себе цену и бисер метать перед Кирсановым считал ниже своего достоинства, — писал известный литературовед В. Г. Базанов.- Без учета этого обстоятельства нельзя понять внутренней логики базаровского отрицания, нельзя оцепить Базарова, его сильную и поэтическую натуру». Но вспыхивающая между соперниками взаимная социальная неприязнь обостряет разрушительную сторону базаров-ского нигилизма. Впадая в дерзкое, отчаянное отрицание, герой увлекается чувствами, далеко не безопасными для него самого и для пользы его дела.

Ненависть, со всею силою направленная па объект социальной борьбы, как бумеранг, возвращается назад и поражает самого Базарова.

В герое тургеневского романа наиболее полнокровно и последовательно воплощается эта сторона русской души. Базарова, например, ничуть по смущает, что значительная часть русских крестьян не поймет его воззрений. Он готов для народной же пользы, как сам ее понимает, пойти против этих крестьян, а может и сладить с целым народом.

Богатырская сила базаровских отрицаний не исключает деспотического самоуправства.

Базаров любит народ и Родину так, как любили их Добролюбов и Чернышевский, — тревожной и требовательной любовью. Вспомним некрасовское: «Так глубоко ненавижу, так бескорыстно люблю!» Но равновесие столь противоположных и противоречиво совмещающихся чувств в определенные моменты развития общества могло решительно изменяться. Жизнь давала наглядные примеры таких колебаний.

С одной стороны, Добролюбов, идеализирующий народную жизнь в лице Катерины Островского и противопоставляющий народный характер миру «грошевой образованности», а с другой, стороны, Писарев, сокрушающий все авторитеты и пьедесталы, в том числе и тот, на который демократы «Современника» возвели народ.