Глубина анализа восприятия природы в лирике Тютчева

Восхищение прелестью природы, то в буйстве ее стихийных сил, то в ее увядании, выражается, естественно, в изображении природы, лирических «пейзажей». В этом изображении поэт опирается обычно на традиционные приемы, первоначально возникшие еще в устном народном творчестве. Но эти приемы Тютчев применяет вполне оригинально, у него они лишены стилизации под народную поэзию.

Таков прежде всего прием олицетворения явлений природы. Олицетворения у Тютчева вытекают из особенностей идейного содержания его поэзии. Они выражают его идеалистическое мировосприятие, его искреннее и глубокое убеждение в том, что в природе есть «душа» и что ее видимый прекрасный облик, ее «гармония», ее стихийные движения — все это проявления ее «души». Иначе говоря, олицетворения не только средство выражения мысли, но и принцип образного мышления поэта.

Таково, например, стихотворение «Летний вечер». Заключая в себе картину наступления вечера, оно заканчивается развернутым образом-олицетворением:

И сладкий трепет, как струя, По жилам пробежал природы, Как бы горячих ног ее Коснулись ключевые воды

Таково же, в еще большей мере, стихотворение «Конь морской», в котором стремительность движения морской волны, изображенной в ярких, впечатляющих деталях, олицетворяется отождествлением ее с живым существом — конем. Таково же стихотворение «Весенние воды», чьи образы всецело построены на олицетворениях, и т. п. Такое же значение получает в лирике Тютчева и традиционный прием образного параллелизма. Все поэтическое мировосприятие поэта основано на сопоставлении жизни природы и жизни человека. Но если в своих философских раздумьях поэт противопоставляет вечную природу и бренную человеческую жизнь, то в своем психологическом восприятии он находит между ними много общего. Поэтому многие стихотворения Тютчева начинаются образами пейзажа, а заканчиваются размышлением или сентенцией, относящейся к судьбе или душевной жизни человека.

Таково, например, стихотворение, изображающее, радугу («Как неожиданно и ярко..,»). «Воздушная арка», возникшая «на влажной неба синеве», восхищает поэта. Но он знает, что это — «минутное торжество» красоты природы; подобное мимолетному счастью человека. И он заканчивает стихотворение так:

Смотри — оно уж побледнело, Еще минута, две — и что ж? Ушло, как то уйдет всецело, Чем ты и дышишь и живешь

Таково же стихотворение «Осенний вечер», в котором «кроткая улыбка увяданья» природы отождествляется поэтом со «стыдливостью страданья» человека.

В некоторых лирических пьесах Тютчева, образный параллелизм применяется как основной принцип композиции и все стихотворение строится на сопоставлении явлений внешнего мира с особенностями переживаний, мыслей, судьбы людей. Таковы, например, «Фонтан», «Смотри, как на речном просторе…», «Волна и дума», «Как дымный столп светлеет в вышине!..» и другие. С особенной лирической проникновенностью образный параллелизм проведен поэтом в стихотворении «Последняя любовь».

Иногда эмоциональное отождествление жизни природы с человеческой жизнью не выражается в стихотворении непосредственно п открыто, но лишь подсказывается изображением природы, основанным на ее олицетворении. Тогда образ природы приобретает наряду со своим прямым значением также и значение иносказательное — становится символом человеческой жизни. Символическое значение имеют, например, стихотворения «Листья», «Не остывшая от зною…», «Зима недаром злится…», «Ты, волна моя морская…», «Чародейкою Зимою…» и другие.

Развернутые образы-олицетворения создаются поэтом, как это всегда бывает, из словесных олицетворяющих метафор. Метафоричность словесного мышления вообще — характерная черта поэзии Тютчева, вытекающая из ее идейного содержания. Олицетворяющая метафора для него — основной прием построения лирического образа. Например: «Лазурь небесная смеется…», «Лениво дышит полдень мглистый…», «Поют деревья, блещут воды…».

Большое значение в построении образов олицетворенной природы получают у Тютчева, в частности, метафорические эпитеты. Они с особенной силой выражают романтическое мировосприятие поэта.

Вдруг на дубраву набежит, И вся дубрава задрожит Широколиственно и шумно! Усыпительно-безмолвны, Как блестят в тиши ночной Золотистые их волны, Убеленные лупой» и т. п.

В других стихотворениях Тютчева — их гораздо меньше явления природы изображаются не в прямом или скрытом (символическом) параллелизме с явлениями человеческой жизни, но непосредственно возбуждают переживания поэта и его раздумья о них. Такие стихотворения, несмотря на наличие в некоторых из них развернутых образов природы, в жанровом отношении скорее являются «медитациями». Основное значение в них приобретает изображение процессов душевной жизни. В них поэт выступает мастером своеобразного лирического «психологизма».

Психологические состояния человека вообще очень разнообразны. Но Тютчева интересуют только те, что связаны с его «философическим» миропониманием. Это состояния, отрешенные от социальности и связанные лишь с проблемой взаимоотношения человека и мироздания. Это переживания тоски личного бытия, стремления слиться с окружающей жизнью или же переживания страха перед темными «безднами» небытия, открывающимися ночью, и т. п.

Но в своих идеалистических представлениях поэт уже освободился от тех наивных образов традиционной религии, которые были характерны для многих произведений Жуковского. Тютчев не говорит о «боге», «дьяволе», «ангелах», «рае» и т. п. Он выражает свою мысль в более общей и утонченной форме, говорит о чем-то «бессмертном», о «нездешнем свете», о «небе» и т. п. Имя божества поэт употребляет в большинстве случаев во множественном числе, как бы придавая ему языческий смысл. И само упоминание о «богах» становится в стихах Тютчева не выражением религиозных чувств, а скорее поэтическим символом, возвышающим мысль.