Идейно-художественное своеобразие военной лирики

Его зарыли в шар земной, А был он лишь солдат, Всего, друзья, солдат простой, Без званий и наград… Давным-давно окончен бой… С. Орлов Великая Отечественная война…

Она унесла миллионы жизней, обернулась трагедией для каждой третьей семьи. Да, мы вырвали победу у врага! Трудно подобрать какое-либо иное слово. Мы именно вырвали победу, она далась нам дорогой ценой, ценой целого поколения.

Что же чувствовали те, кто прямо со школьной скамьи попал в самое пекло боя, совсем еще юные, неопытные? Важно с девочками простились, На ходу целовали мать, Во все новое нарядились, Как в солдатики шли играть. Ни плохих, ни хороших, ни средних…

Где ни первых нет, ни последних… А. Ахматова Что требовалось от них? Какие усилия воли, какое напряжение душевных и физических сил? И кружит лист последний У детства на краю.

И я, двадцатилетний, Под пулями стою. А. Межиров «Стихи о мальчике» Нам трудно ответить на эти вопросы. Ведь мы дети уже третьего поколения, мы не смотрели смерти в глаза, не чувствовали ежеминутный страх за жизнь родных и близких нам людей.

Порой мне даже хочется забыть о том, что когда-то шла война, была разруха, хаос, смерть. Словно маленький ребенок, пытаешься отгородиться от пугающего лика войны. Но нет…

Нельзя… Мы не имеем права забывать о тех, кому обязаны собственной жизнью, о тех, кто, думая о нас, шел к победе. Вот о вас и напишут книжки: «Жизнь свою за други своя». Незатейливые парнишки,- Ваньки, Васьки, Алешки, Гришки, — Внуки, братики, сыновья.

А. Ахматова. «Победителям» Все эти люди, принося в жертву жестокой войне лучшие годы своей жизни, молодость, любовь, совершали подвиг. Жить и сгорать у всех в обычае, Но жизнь тогда лишь обессмертишь, Когда ей к свету и величию Своею жертвой путь прочертишь. Б. Пастернак. «Смерть сапера» Ну а что нынешнее поколение вкладывает в это понятие, что это слово говорит нам? Грустно осознавать, но для многих из нас слово подвиг — лишь привычное, хотя и торжественное, сочетание звуков.

Свершение подвига требует не только муже-, ства, доблести, смелости, но и особого состояния души… Книги, прочитанные каждым из тех, кто ушел на войну, их друзья, школа, учителя — все внесли свою лепту в создание их нравственной готовности к подвигу. Ведь зачастую люди, казавшиеся в довоенное мирное время тихими и робкими, на поле боя оказывались наиболее мужественными и смелыми. И наоборот, те, кто были заметными лидерами, вдруг оказывались неспособными на решительный шаг. Так кто же совершал подвиг?

Те, кто рисковал, кто самоотверженно бросался в бой, кто жертвовал, боролся, защищал? Да, это действительно так. Но разве не истинный подвиг совершали матери и сестры, по ночам вязавшие носки и варежки для бойцов? Разве не подвиг совершали совсем еще дети, вытягивающие на своих хрупких плечиках непосильную работу в тылу? Все они пусть на шаг, пусть на миг помогали приблизить победу, становясь родными детьми и матерями, сестрами и братьями солдат, сражавшихся за Родину.

Поражает их готовность на все, вплоть до невозможного: …встала бы на зов твой из могилы, все б мы встали, а не я одна, — пишет Ольга Берггольц. Своим трудом, своими молитвами, своим ожиданием все те, кто оставался в тылу, участвовал в подвиге народа: Ожиданием своим Ты спасла меня. Как я выжил, будем знать Только мы с тобой, — Просто ты умела ждать, Как никто другой. К. Симонов. «Жди меня» Прочитав это стихотворение, мы понимаем, насколько важно было для каждого бойца, оказавшегося вдали от дома, от семьи, чувствовать, что он не одинок, что его любят и ждут. Нельзя забывать и о тех, кто фактически оказался оторванным от Родины, — о военнопленных.

Оказавшись в изоляции от внешнего мира, не имея никакой связи с ним, они все-таки оставались верными своей стране, той присяге, которую принимал каждый из них. Борис Слуцкий пишет о состоянии людей, бросивших вызов своим угнетателям: О вы, кто наши души живые Хотели купить за похлебку с кашей, — Смотрите, как, мясо с ладони выев, Кончают жизнь товарищи наши! Землю роем когтями-ногтями, Зверем воем в Кельнской яме, Но все остается — как было! как было! — Каша с вами, а душа с нами. «Кельнская яма» Разве это не подвиг? Ведь многие из них уже тогда понимали, что и Родина их отвергнет.

Но они остались верны, верны прежде всего себе. Их лозунгом стали слова: «Да будем достойны посмертной славы!» Они верили в то, что пусть не нынешнее поколение, так грядущее оценит их стойкость, мужество, подвиг: Потомок различит в архивном хламе Кусок горячей, верной нам земли, Где мы прошли с обугленными ртами И мужество, как знамя, пронесли. Николай Майоров. «Есть в голосе моем…» Солдаты, бойцы, нежные сыновья, любящие мужья осознавали, что за ними осталось самое дорогое, единственное: их земля, родные дома, близкие люди. И они просто воевали, не думая о подвиге, о славе, о героизме. В стихотворении «Птаха малая песней заветной» Сергея Орлова затронута тонкая грань связи подвига и смерти, подвига и жизни.

Выжить, несомненно, тоже подвиг. Ведь «хвастает привычкой к смерти лишь тот, кто не встречался с ней»! К смерти невозможно привыкнуть. Человек должен обладать невероятными свойствами души, чтобы не дрогнуть перед смертью, ощутив ее дыхание и близость. Воспитать в себе «готовность к смерти»…

Разве это не подвиг? Готовность к смерти — тоже ведь оружье. И ты его однажды примени…

Мужчины умирают, если нужно, И потому живут в веках они. М. Львов. «Чтоб стать мужчиной…» Почему идут бесконечные войны, несущие гибель и страдания, а вопреки этому продолжает существовать жизнь? Так что же важнее?

Умереть или выжить? Иногда на войне отдать свою жизнь означает сохранить ее для другого. Самоотречение, самопожертвование, страстное желание добра своему «далекому отсвету» из мирной жизни, разрушенной войной, — это тоже подвиг. Человек живет на белом свете. Где — не знаю.

Суть совсем не в том. Я — лежу в пристрелянном кювете, Он — с мороза входит в теплый дом… Снег не тает. Губы, щеки, веки Он засыпал. И велит дрожать…

С думой о далеком человеке Легче до атаки мне лежать. А. Межиров Подвига одного человека недостаточно для победы в войне. Победа достигается лишь сплочением всего народа. Недаром звуки знаменитой песни «Священная война» Лебедева-Кумача были столь созвучны сердцу каждого: Вставай, страна огромная, Вставай на смертный бой С фашистской силой темною, С проклятою ордой! На борьбу поднялась вся страна.

Подвиг становился каждодневным, массовым, всенародным. Воистину это была «война народная, священная война»! И каждый, кто участвовал в ней, подчинялся одной общей воле, одной общей цели. Тогда и проявлялись подлинные качества человека, подвиг одного становился подвигом всех. Об этом не раз писал Л. Н. Толстой, об этом знал его герой Андрей Болконский.

Народный подвиг — это и есть сложенные воедино чувства верности, патриотизма, любви, превращающиеся в огромную силу, способную победить любого врага. Но что же мы вкладываем в понятие «подвиг» сейчас? Карабах, Афганистан, Чечня?.. Войны существуют и поныне. И в наше время присутствуют страшные приметы разрухи, бедствия, смерти.

Какова причина этих войн? Необходимы ли они? Как ни горестно это звучит, но все это лишь кровавая борьба за власть, за новые сферы влияния. Истинный подвиг, героизм? Но во имя чего?!

С бездумной, неоправданной войной несовместимы такие высокие проявления человеческой души, как долг, подвиг, гуманность. В подобных войнах нет ни победителей, ни побежденных. Жертвами подобных политических игр становятся невинные люди.

Идет бесполезная война, более того, бесчеловечная. Возможно, кто-то скажет, что солдат одной из противоборствующих сторон совершил подвиг, но тогда другая сторона может назвать это преступлением. Наше время рождает парадоксы, несовместимые понятия сливаются в одно… Следует задуматься, к чему мы движемся по спирали времени, к чему стремимся?

Так что же такое подвиг? Кого по праву мы называем героями? Как говорил Ромен Роллан: «…Я люблю тех, кто прошел сквозь страдания, не сломившись и не унизившись, не утратив сокровища своей внутренней жизни». Таких людей и мы называем героями.

Именно они, сохранив «сокровища внутренней жизни», не дрогнули, услышав «в час прощальный острый крик жены», увидев «жесткий блеск внезапной седины», именно они, «задыхающиеся от бега», изнемогающие от ран, выдерживали нескончаемые бои, именно эти «защитники русской земли» достойны носить имена героев, подвиг которых теперь принадлежит вечности. Я знаю, никакой моей вины В том, что другие не пришли о войны. В том, что они — кто старше, кто моложе — Остались там, и не о том же речь, Что я их мог, но не сумел сберечь, — Речь не о том, но все же, все же, все же… А. Твардовский