Изучение стихотворений А. Блока в 9-м классе

Девятиклассники, изучающие литературу по программе Т. Ф. Курдюмовой, впервые знакомятся с поэзией А. А. Блока . Они еще не могут интерпретировать стихотворения величайшего «тенора эпохи» с историко-литературной позиции, хотя бы ввиду ограниченности во времени рамками насыщенной программы. В этих условиях интересным представляется герменевтический подход.

Предложенный путь первичного анализа служит хорошей базой для подготовки учащихся к собственной интерпретации текста.

О чем стихотворение Блока «О, весна без конца и без краю…» из цикла «Заклятие огнем и мраком»? Давайте подумаем вместе, следуя за автором…

Начнем с эпиграфа из М. Ю. Лермонтова:

За все, за все тебя благодарю я…

Тема благодарения… За что?

— За мучения, за слезы, за «отраву поцелуя», за месть, за клевету…

Почему это достойно благодарения и достойно ли?

— Любовь, даже несчастная, — благо; враги и друзья — опыт жизни; «жар души» — талант, дар небес…

О, весна без конца и без краю — Без конца и без краю мечта!

Речь идет о времени года?

— Это не календарное время года — это время, когда сбываются самые немыслимые мечты.

Выстраиваем тематическую цепочку: весна-мечта…

Узнаю тебя, жизнь! Принимаю! И приветствую звоном щита!

Итак: весна-мечта-жизнь! Герой открыт жизни, принимает ее, приветствует… «звоном щита»!

Какие ассоциации рождает слово «щит»?

— Защита…

Принимает и защищается?!

— Рыцарь в доспехах…

Да! Мотив рыцарства. У Блока, и не только периода «Прекрасной Дамы», — это основной мотив. Он еще в доспехах рыцаря, но уже готов к новым подвигам.

Принимаю тебя, неудача, И удача, тебе мой привет!

Что открывается поэту в новой жизни?

— Неудача и удача, плач и смех…

В заколдованной области плача, В тайне смеха — позорного нет!

Но они ему еще не совсем открылись: плач и смех — «тайные области», хотя и в них уже нет «позорного», стыдного… Лирический герой еще не знает, отчего плачут и смеются, но уже готов это постигнуть.

Принимаю бессонные споры, Утро в завесах темных окна, Чтоб мои воспаленные взоры Раздражала, пьянила весна!

Обратим внимание на качество прилагательных и причастия.

— Бессонные — полные жизненной активности, неутомимые…

— Темные — здесь «тайные», сокровенные, из глубины сознания…

— Воспаленные — палить — огненные — стихия огня!

— Темные — мрак, воспаленные — огонь: заклятие огнем и мраком! Смысловая антитеза, заключающая в себе некое таинство!

Принимаю пустынные веси! И колодцы земных городов!

Откуда города могут казаться колодцами, а веси — пустынными?

— Сверху, если смотреть с неба…

— Да! Лирический герой еще в своей башне, где совершает обряд поклонения Прекрасной Даме, но уже готов спуститься и окунуться в земную стихию .

Осветленный простор поднебесий И томления рабьих трудов!

Продолжите тематическую цепочку.

— Небо и землю с ее «рабьим трудом» принимает поэт.

— Небо, символизирующее свободу, и земля — рабство, оказываются соединенными в представлении лирического героя.

И встречаю тебя у порога — С буйным ветром в змеиных кудрях, С неразгаданным именем Бога На холодных и сжатых губах…

Какой образ появляется?

— Женский — на это указывает местоимение «тебя», «змеиные кудри»…

— О ней уже с маленькой буквы — земная женщина.

Почему у порога?

— Порог, по мифологическим представлениям, мыслится как переходный момент: далее — чужой мир. Она у порога… Ситуация пороговая, то есть пограничная, далее — другой мир, где змеиные кудри оплетают, буйный ветер уносит…

Куда?

Проследим, как усиливается мотив враждебности другого мира.

— Ее губы не знают имени Бога, они холодны, то есть порочны, враждебны …

Перед этой враждующей встречей Никогда я не брошу щита… Никогда не откроешь ты плечи… Но над нами — хмельная мечта!

— Усиление мотива враждебности, оттого снова появляется тема щита… но и она никогда не откроет плечи — она недосягаема, закрыта для лирического героя! Остается только мечтать!

И смотрю, и вражду измеряю, Ненавидя, кляня и любя: За мученья, за гибель — я знаю — Все равно: принимаю тебя!

— Это любовь — страсть к той, чьи уста не знают имени Бога! Впереди мученья и, может быть, смерть…

Какой ответ дает лирический герой всему этому, именуемому жизнью?

— Утвердительный, жизнеутверждающий!

Как видим, в одном стихотворении прослеживается эволюция лирического героя: от рыцаря Прекрасной Дамы к страстно влюбленному в Снежную Маску — земную, грешную женщину, грозящую гибелью.