Краткое изложение рассказа А. П. Чехова «Тоска»

Вечером, когда пушистый снег медленно мягким пластом ложится на «крыши, лошадиные спины, плечи, шапки», извозчик Иона Потапов, весь белый, как привидение, все сидит на козлах без работы, сидит не двигаясь. Снег облепил уже и его лошаденку, ставшую похожей на «копеечную пряничную лошадку», и его самого. Иона погружен в задумчивость, «погружена в мысль», вероятно, и его лошаденка: «Кого оторвали от плуга, от привычных, серых картин и бросили сюда в этот омут, полный чудовищных огней, неугомонного треска и бегущих людей, тому нельзя не думать…»

Иона давно уже ждет седока, но никто его не окликает. Вдруг: » Извозчик, на Выборгскую!» — ив сани садится военный. Иона трогает с места; снег отпадает от его спины, с крупа лошади. Они двигаются с места и тут же раздаются крики извозчиков, которым Иона помешал.

Военный сердится: «Ты ездить не умеешь!» Иона оборачивается к седоку, шевелит губами. Военный, не поняв, переспрашивает и слышит в ответ: «А у меня, барин, тово… сын на этой неделе помер». — «Гм! Отчего же он умер?» — «Должно, от горячки… Три дня пролежал в больнице и помер…»

Иона отвлекся от дороги и со всех сторон опять кричат ему: «Сворачивай, дьявол…» Военный торопит Иону: «Этак мы и до завтра не доедем», и тот послушно машет кнутом, подгоняя лошадь. Военный закрывает глаза и больше уже не расположен слушать. Иона высаживает седока и снова застывает на козлах на несколько часов.

Снег все идет и идет.

Наконецтрое молодых людей, «двое высоки и тонки, третий мал и горбат», окликают его и забираются в сани. Они обещают Ионе двугривенный. Для такого расстояния этихденег мало, но извозчику все равно, лишь бы кого-нибудь везти. Слушая перебранку седоков.

Иона понемногу отвлекается от своей тоски. Когда разговор заходит о «какой-то Надежде Петровне», Иона оборачивается к молодым людям: «Ау меня на этой неделе… тово… сын помер». — «Все помрем…- вздыхает горбач.- …Ну, погоняй, погоняй!»

Седоки ругаются, что Иона долго везет их, и вдруг один из них спрашивает, есть ли у извозчика жена. Иона криво усмехается: «Таперя у меня одна жена — сырая земля… Сын-то вот помер, а я жив… смерть дверью обозналась…» Он хочет рассказать дальше, но седоки заявляют, что уже приехали.

Иона опять одинок. Мимо извозчика бегут люди, не замечая ни его, ни его тоски. Вот он видит дворника и решает заговорить с ним, но дворник грубо велит ему не задерживаться, проезжать. Ионе невмоготу.

Он заезжает на постоялый двор. Там на полу, на скамьях храпит народ. В одном из углов поднимается молодой извозчик и тянется к ведру с водой. » Ау меня, брат, сын помер»,- сообщает ему Иона. Но молодой уже укрылся столовой и спит. Как молодому извозчику хотелось пить, так Ионе хотелось поговорить.

Ему нужно было описать кому-то похороны и поездку в больницу за одеждой покойного, рассказать, что в деревне осталась дочка, да мало ли еще о чем… «Слушатель должен был охать, вздыхать, причитывать…» Он выходит на улицу поглядеть лошадь. Кобыла жует сено, потому что «на овес не выездили», и он обращается к ней: «Так-то, брат, кобылочка. Нету Кузьмы Ионыча… Приказал долго жить… Таперя, скажем, у тебя же-ребейочек и ты этому жеребеночку родная мать…

И вот, скажем, этот жеребеночек приказал долго жить… ведь жалко? Лошаденка жует, слушает и дышит на руки своего хозяина…

Иона увлекается и рассказывает ей все…»