Краткое содержание «Гамбринус» Куприн

Гамбринус — «пивная в бойком портовом городе на юге России… Вместо столов были расставлены на полу, густо усыпанном опилками, тяжелые дубовые бочки; вместо стульев — маленькие бочоночки. Направо от входа возвышалась небольшая эстрада, а на ней стояло пианино. Здесь каждый вечер, уже много лет подряд, играл на скрипке для удовольствия и развлечения гостей музыкант Сашка — еврей, — кроткий, веселый, пья — ный, плешивый человек, с наружностью облезлой обезьяны, неопределенных лет.

Про — ходили года, сменялись лакеи в кожаных нарукавниках, сменялись поставщики и раз — возчики пива, сменялись сами хозяева пивной, но Сашка неизменно каждый вечер к шести часам уже сидел на своей эстраде со скрипкой в руках и с маленькой беленькой собачкой на коленях, а к часу ночи уходил из Гамбринуса в сопровождении той же собачки Белочки, едва держась на ногах от выпитого пива. Впрочем, было в Гамбринусе и другое несменяемое лицо — буфетчица мадам Иванова, — полная, бескровная, старая женщина, которая от беспрерывного пребывания в сыром пивном подземелье походила на бледных ленивых рыб, населяющих глубину морских гротов. Как капитан корабля из рубки, она с высоты своей буфетной стойки безмолвно распоряжалась прислугой и все время курила, держа папиросу в правом углу рта и щуря от дыма правый глаз. Голос ее редко кому удавалось слышать, а на поклоны она отвечала всегда одинаковой бесцветной улыбкой». Обычные посетители «Гамбринуса» — «матросы разных наций, рыбаки, кочегары, веселые юнги, портовые воры, машинисты, рабочие, лодочники, грузчики, водолазы, контрабандисты, — все они были молоды, здоровы и пропитаны крепким запахом моря и рыбы, знали тяжесть труда, любили прелесть и ужас ежедневного риска, ценили выше всего молодечество, задор и хлесткость крепкого слова, а на суше предавались с диким наслаждением разгулу, пьянству и дракам».

Многие из них не знают даже названия пив — ной и просто ходят «к Сашке». Он умеет играть все — от национальных мелодий до попу — лярных рыбацких и воровских песен. Часто посетители затевают драки и жестокие, до крови, побоища, но одно только Сашкино вмешательство может «остановить ссору, которая на волоске висела от кровопролития… Может быть, на простые дикие нравы влияла эта кроткая и смешная доброта…

Может быть, своеобразное уважение к таланту и что-то вроде благодарности? А может быть, также и то обстоятельство, что большин — ство завсегдатаев Гамбринуса состояло вечными Сашкиными должниками». Сашка не цепляется за деньги, объясняя это тем, что «их с собой в могилу не брать».

Начинается русско-японская война, и Сашку забирают в солдаты, несмотря на то, что он уже вышел из призывного возраста. Вечером, из сочувствия, Сашку поят мертвец — ки, но его не удается развеселить. Один здоровенный рабочий вызывается идти на войну вместо Сашки. Растроганный Сашка дарит ему свою скрипку, а Белочку оставляет мадам Ивановой. Та в слезах даже крестит его на прощание.

После ухода Сашки в армию «Гамбринус» лишается многих постоянных посети — телей. Другие музыканты не приживаются в пивной, не имеют никакого успеха у зрите — лей. Проходит год, все постепенно забывается, только мадам Иванова по-прежнему читает сводки с полей сражений и заботится о Белочке. Сашка возвращается совершенно неожи — данно. Он «не подох от русского креста» и даже ни разу не был ранен, зато попал в плен и был привезен на германском пароходе в тот порт, где работали его друзья.

В тот же вечер «Гамбринус» переполняется посетителями. «Уж наверно ни один из отечественных героев времен японской войны не видел такой сердечной и бурной встречи». Через некоторое время в городе начинаются революционные беспорядки и еврей — ские погромы. Полиция запрещает Сашке играть любые гимны. Пьяная толпа готова рас — терзать кого угодно, но только не Сашку, несмотря на его национальность. Однако в по — рыве пьяного безумия один человек хватает Белочку и разбивает ее голову о мостовую. «Затем настало странное время…

Какие-то разнузданные люди в манчжурских папахах, с георгиевскими лентами в петлицах курток, ходили по ресторанам и с настой — чивой развязностью требовали исполнения народного гимна и следили за тем, чтобы все вставали». Один из них, Мотька Гундосый, требует того же от Сашки. Сашка отказыва — ется. Мотька обзывает его «жидом вонючим», а себя величает «православным». Сашка спрашивает: «Православный?

А за сколько?» Гундосый выкрикивает «чьи-то чужие, за — ученные слова»: «Братцы, доколе мы будем терпеть надругания жидов над престолом и православной церковью?» Сашка разбивает скрипку о голову Гундосого. Тот ничего не может поделать, потому что Сашку обступает плотная толпа защитников, а Гундосого выгоняют из пивной. Вечером, когда Сашка идет по темной улице домой, его аресто — вывают «по политическому делу». Спустя три месяца музыкант возвращается. «Левая рука у Сашки, скрюченная и точно смятая, была приворочена локтем к боку. Она, очевидно, не сгибалась и не раз — гибалась, а пальцы торчали навсегда около подбородка».

Но Сашка не сдается. Он выучивается играть на окарине1 и продолжает радовать посетителей пивной своей игрой. «Человека можно искалечить, но искусство все перетерпит и все победит»