Легендарно-нравоучительные повести

СЛОВО О ХМЕЛЕ-литературный памятник 2-й пол XV в В С развивается тема осуждения пьянства, широко рас пространенная в переводных и оригинальных поучениях, начиная с XI в Однако именно в С. Хмель персонифицирован, от его лица ведется повествование.

С. делится на две части Первая — речь самого Хмеля, похваляющегося сво ей силой и угрожающего каждому, кто сведет с ним дружбу Обращаясь ко всякому человеку, начиная с самого верха социальной лестницы, «и к священничь-скому чину, и ко князьям, и к боляром, и к слугам, и к купцем, и к богатым, и ко убогым, и к женам, старым и младым», Хмель называет те физические болезни и социальные беды, которые ждут пьяниц «Наложу ему печаль на сердце, вставшу ему с похмелиа, глава болит, очи света не видят, а ум его не идет ни на что же на доброе, а ясти не требует пити хощет и тако напивается по вся дни» Князь-пьяница не может управлять государством, и «извергнут его не княжения» Купец, княжеский слуга, селянин, мастер — все разорятся Беды ждут и жену-пьяницу «А иже познается со мною жена, какова бы ни была, а иметься упивати допиана, учиню ее блудницею а потом ввергну ея в большую погыбель и будет от Бога отлучена, а от людей в посмесе, лучше бы ся не родила».

Вторая часть С. — это уже не речь Хмеля, а поучение против пьянства, близкое к традиционным поучениям этого типа. В списке, принадлежащем монаху Кирилло-Белозерского монастыря Ефросину , есть текст, отсутствующий во всех других списках — «Лежа не мощно Бога умолити, / чести и славы не полу-чити, / а сладка куса не снести, / медовыя чаши не пити, / а у князя в нелюбви бы-ти, / а волости или града от него не ви-дати / Недостатки у него дома седят, / а раны у него по плечам лежат, / туга и скорбь по бедрам гладом позванивает, / убожие у него в калите гнездо свило». Это место из сборника Ефросина Ф. И. Буслаев и М. О. Скрипиль сопоставляли с сатирическим стихотворным «Словом о ленивых и о сонливых и упиянчивых», известным только по списку 2-й пол XVII в., и полагали, что оно возникло из фрагмента С. у Ефросина, исследовательница всего цикла произведений о Хмеле Т. А. Махновец считает, что «Слово о ленивых» существовало уже в XV в и было одним из источников Ефросина

Ритмическая проза, которой написано С., переходящая местами в рифмованную речь, сближает его с устно-поэтическим произведением о Хмеле, известным в записях XVIII-XIX вв, но, возможно, су шествовавшим уже в XV в Сама характеристика, которую дает себе Хмель, почерпнута в народно-поэтических образах «Имею у себя нозе тонце, а утробу необъядчиву, руце же мои держат всю землю, а главу имею высокоумну, а умомь есмь не равен ни х кому» Некоторые обороты С имеют аналогии в народных пословицах По словам Д. С. Лихачева, это произведение — «нечто среднее между высокой литературой, перевернутой иронически на низкую тему, и скоморошьим раешником»

В XVII в на основе С возникли повествовательные произведения «По весть о Хмеле» и «Послание к некоему иноку о Хмеле» В произведениях XVII в. С получает повествовательное обрамление В «Повести о Хмеле» отшельник, собирая плоды, случайно нашел Хмель, который начал говорить и рассказывать о себе Человек бросает траву-Хмель и рассуждает о вреде пьянства В «Послании» человек, изнемогший от пьянства, обнищавший и пустивший семью по миру, затем одумался и протрезвился Поймав Хмеля, он начал расспрашивать о его роде и его власти Хмель не только произносит свой монолог, но еще и пересказывает апокриф о ковчеге Ноя, в котором речь идет о том, как дьявол научил жену Ноя варить хмель. В заключение Хмель сообщает человеку средство спасения так как сразу бросить пить нельзя, то, проспавшись, пьянице надлежит выпить понемножку, а затем приняться за духовный подвиг и так отвыкнуть от пьянства.

С. о Хмеле, по наблюдению Д. С. Лихачева, предшествует «Повести о Горе-Злочастии», как бы «предчувствует» появление подобного произведения в XVII в : «И тут и там рок персонифицируется, пьянство или горе становятся дворниками человека, преследующими его и доводящими до гибели», «Хмель — это первое и полное воплощение двоиника главного героя» Кроме того, С воплощает в себе характерные для про изведений XV в беллетристические черты, в литературе появляется вымышленный, фантастический персонаж.

М. Д. Каган