Литература украинского барокко

Как же обозначилось научное оживление XVII ст. на жизни обычного человека? Смотря как его оценивать.

С одной стороны, точным наукам европейцы обязаны тем комфортом, к которому они привыкли (ныне это выражается одним словом «евростандарт»). И очень много, в этом плане дало именно XVII ст. Изобретенные учеными механизмы все больше заменяли трудную и скучную для людей работу, сельское хозяйство и промышленность становились эффективнее. Да и быт значительно улучшился. Так, именно тогда появилась такая будничная теперь деталь, как стекло в окнах (до этого его функции выполняла полупрозрачная слюда или другие материалы). Столы европейцев впервые украсили такие обычные для нас вилки, появились чай и кофе, до этого неизвестные или малоизвестные в Европе. А волшебные дамы получили шанс стать еще прекраснее, так как именно тогда вместо обуви на плоской подошве впервые начали носить высокие каблуки.

Все это светлая сторона научного прогресса. Однако, с другой стороны, те же научные открытия не только значительно улучшили жизнь людей, а и привели к тому, что на пороге XVII ст. человечество вздрогнуло от ужаса. Выяснилось, что наша родная, надежная и уютная мать-земля, по которой так хорошо бегать летом босиком и которая, казалось бы, никогда и никуда не исчезнет из-под наших ног, на самом деле является маленьким шариком, который мчится неизвестно куда в холодном равнодушном космосе — необъятном бесконечном пространстве, наполненном подобными же шарами! И вдобавок все небесные тела в любой момент могут столкнуться и распасться на атомы, потянув за собой в пропасть небытия всех без исключения людей, со всеми их грандиозными и мелочными планами, любовью и ненавистью, радостью и печалями.

По выражению одного из тогдашних ученых, человечество ощутило себя будто выброшенным из теплого уютного дома на все четыре стороны. Изменился сам «инструментарий и стиль» научного исследования.

В предыдущие эпохи главным его «инструментом» было слово, гуманитарная мысль, а с XVII ст. их заменил эксперимент. Если раньше научные открытия осуществлялись благодаря чьей-то гениальной догадке (интуиции, прозрению, озарению), то от эпохи барокко ведущим методом стало планомерное накопление и тщательный анализ научных фактов. Появились такие обычные теперь области знаний (в частности и литературоведение), а математика приобрела (хотя и не общепризнанного) статуса «королевы наук». Вспомним, что микроскоп и телескоп, без которых ныне невозможно представить даже обычную естественную лабораторию или обсерваторию, изобрели именно в те времена. А это не могло не обозначиться на идеологии, на том, что называют «духом эпохи».

Современник В. Шекспира, английский философ и государственник Френсис Бекон (1561-1626) сказал:

Ком ни тьма липка, ни слепота химер, Ни святости эпохи мыслей не связали, Мыслей, которые путь земли распознали. Старых дедов туман, тот сон, который струхнул, Развеял ты и сказал: цель живого — движение… (Перевод Л. Череватенка)

Созвучно о научных открытиях итальянского ученого Галилео Галилея (последователя Коперника) высказался известный украинский писатель и общественный деятель эпохи барокко, выпускник Киево-Могилянской академии (1698), преподаватель поэтики, риторики и философии (с 1704) и ректор Киевской академии (с 1711) Феофан Прокопович:

Чем ты позоришь бесстыдно имя Галилея, папа?.. Чем он тебе провинился, старче, тиран, скажи? Может, преступный, хотел он отнять У тебя престол твой, Или, подговаривал веры в Бога не иметь? Нет, к святым владениям ему дела нет так же, Как и к Стиксовым водам, И к античным богам. Варвара достойный закон твой О мироздании, А Галилея огонь Уничтожает безжалостно его…