Отец-шахтер отправляет своего 12-летнего сына работать на шахту на выходные рождественские дни. Мальчик «упрямо и слезливо» пытается сопротивляться, но бесполезно. «Мальчик тоже был черен, как эфиоп, оборван и тоже мелькал босыми ногами в продранных башмаках».
Три рождественских дня предстояло провести мальчику Сеньке в шахте за работой. «Тоска и отчаяние щемили сердце. Губы дрожали, он щурился, хмурил брови, стараясь побороть себя и глотая неудержимо подступавшие детские слезы». На водокачку вместе с Сенькой отправлен пьяница Егорк Финогенов.
Егорка был зол с похмелья и от предстоящей работы в праздники, когда остальные пьянствуют и гуляют .
Когда Егор и Сенька остались одни в темной шахте у водокачки, Финогенов улегся спать, а мальчик должен быть работать в темноте. Сенька уже не думал о праздниках и веселье. «Сенькой овладело состояние, подобное тому, какое испытывает привычный к дальним дорогам конь, когда он вляжет в хомут и тронется, помахивая слегка головой, зная, что долго придется идти этой мерной, неспешной поступью».
У него появилось ощущение одиночества и нараставший страх. Сенька ощущал присутствие чего-то страшного и пока скрываемого. Он устал и больше не мог качать. Вода стала прибывать. От безысходности мальчик начал кричать и плакать.
Наконец Егор сменил Сеньку.
«Сенька достал из-за пазухи кусок слипшегося от сырости черного хлеба и стал есть». Мальчик заснул. Ему снилось веселье, праздник, баня.
Тут его больно ткнули в бок. Это Егор пришел будить его, чтобы Сенька сменил его. Опять вокруг стала тишина.
Все было неподвижно, угрюмо, безнадежно.