Мицкевич и Пушкин: на перекрестке судеб

Литературная история любой страны имеет немало поэтических имен, которые на слуху, которых знают, цитируют, уважают, в творчестве которых усматривают истоки важных литературных традиций, непочатый источник сюжетов и образов для творческого наследования. Но даже среди этих, славных, есть особые поэтические имена — те, что олицетворяют для нас ту непревзойденную красоту поэтического слова и то непреодолимое величие человеческого духа, которое по силам разве что настоящим титанам, в которой есть что-то почти мистическое, завораживающее, то, что затрагивает самые потаенные струны души каждого человека и вместе с тем звучит единством душ целой нации, отображая глубины ее духовного естества, смысл ее исторических поисков и моральных запросов.

Именно к этой когорте гениев принадлежат имена двух чуть ли не самых известных славянских поэтов — поляка Адама Мицкевича и россиянина Александра Пушкина. Не будет преувеличением утверждать, что фигура Мицкевича для поляков олицетворяет кое-что большее, чем поэта, пусть даже и великого. Поэт и критик русской эмиграции В. Ходасевич подобрал слова, которые наиболее точно и метко характеризуют, кем был и остается и сегодня Мицкевич для поляков — прекраснейшая легенда, романтическое сияние которой и по ныне не теряет своей привлекательной обворожительности и красоты. Поэзия Мицкевича стала могущественным катализатором утверждения национального самосознания поляков и вместе с тем ярчайшим его художественным выражением. Выражением, в котором особенности эстетичного мировоззрения наций, тот наилучший художественный опыт, который накапливался столетиями, передаваясь из поколения в поколение, в конце концов достиг наиболее органическую, полную и завершенную форму своего раскрытия.

Жизненная судьба Мицкевича трагическая, но вместе с тем и необыкновенная. «Мицкевич, — как заметил известный польский писатель XX ст. Ян Парандовский, — был поэтом на протяжении нескольких лет, но они дали все — от баллад до «Господина Тадеуша». А дальше он жил и работал как политик, публицист, профессор университета и пророк, а дни свои закончил солдатом. Но во всех этих своих воплощениях он всегда оставался поэтом, так как поэтическое творчество не ограничивается лишь одними стихами: оно составляет всю жизнь настоящего поэта. И действительно, жизнь Мицкевича это прежде всего поэзия. Но это не только стихи. Жизненная судьба Мицкевича органически вплетена в историю Польши и польского национально-освободительного движения. География его жизни — это почти вся Европа, это контакты и взаимосвязи с самыми именитыми людьми тогдашней Европы.

Одной литературы Мицкевичу всегда казалось слишком мало. Он все время стремился включиться в борьбу непосредственно. С этой целью он в 1848 году организовывает эмиграционный польский легион, который, по его замыслу, должен был сначала предоставить помощь итальянцам в их борьбе за независимость, а потом начать борьбу с Австрией за освобождение Польши. Этот легион принимал участие во многих боях с австрийскими и французскими войсками, некоторое время даже выступал в составе вооруженных формирований, возглавляемых славным итальянским полководцем Гарибальди.

Мицкевич похоронен на территории замка Вавель в Кракове, неподалеку от могилы Тадеуша Костюшка. Как и Костюшко, еще за жизнь он стал живой национальной легендой, которой продолжает оставаться и по сегодняшний день.

Не менее почетное место в славной плеяде славянских поэтов занимает и россиянин Александр Пушкина. Он опередил свою историческую эпоху, став в ней, по словам Николая Гоголя, «явлением чрезвычайным», сформировав в русской словесности тот ее уникальное эстетичное выражение, в котором и по сегодняшний день наилучшие достижения европейской художественной мысли органически объединяются с самобытным духом национального мышления.

Частная жизнь Пушкина переполнена романтическими историями и окружена светскими сплетнями. Как и Мицкевич, Пушкин был патриотом своей наций, активно общался с «неблагонадежными» лицами и высказывал «весьма свободные» взгляды на самодержавный порядок, из-за чего он был уволен со службы и выслан в родительное имение — Михайловское. Там поэта застала весть о поражении восстания декабристов, а следующего года его потребовал видеть новый царь Николай II, который, упрекнул Пушкина за знакомство с декабристами, впрочем, обещал ему извинить все бывшие грехи, отменить михайловскую ссылку и даже пообещал личное заступничество. «Я разрешаю вам жить, где вы сами этого захотите; пиши и пиши, я буду твоим цензором», — сказал царь и, взяв поэта за руку, провел его в сопредельную комнату, переполненную царедворцами. — Господа, вот вам новый Пушкин, а о бывшем забудем».

Сам Пушкин, впрочем, не очень учитывал слова Николая II и не видел потребности что-то особенно изменять в своей жизни. Он остался таким, каким был всегда: веселым, вольнодумным, зажигательным.