«Мысль народная» в романе «Война и мир»

«Я старался писать историю народа»,- говорил Л. Н. Толстой о своем романе » Война и мир «. И это не просто фраза: великий русский писатель действительно изобразил в произведении не столько отдельных героев, сколько’ весь народ в целом. » Мысль народная » определяет В романе и философские взгляды Толстого, и изображение исторических событий, конкретных исторических деятелей, и нравственную оценку поступков героев. Еще Пушкин писал, что произведение, основанное на историческом материале, должно отражать «судьбу человеческую, судьбу народную». Толстой осуществил в русской литературе переход от романа отдельных личностей, что определяло всю русскую изящную словесность в начале — середине XIX века , к изображению целой исторической эпохи, народных движений и судеб наций. » Война и мир «, как справедливо заметил Ю. В. Лебедев, «это книга о разных фазах в исторической жизни России». В начальной фазе «Войны и мира» господствует разобщение между людьми на семейном, государственном и национальном уровнях.

Толстой показывает трагические последствия такого разброда в семейных сферах Ростовых — Болконских и в событиях войны 1805 года, проигранной русскими. Иную фазу исторической жизни России открывает, по Толстому, 1812 год, когда торжествует единение людей, » Мысль народная «. » Война и мир » — это многосоставное и цельное повествование о том, как начала эгоизма и разобщения ведут к катастрофе, но встречают противодействие стихий «мира» и «единения», поднимающихся из глубин народной России». Толстой призывал «оставить в покое царей, министров и генералов, а изучать историю народов, «бесконечно малые элементы», поскольку им принадлежит решающая роль в развитии человечества. Какая сила движет народами? Кто является творцом истории — личность или народ?

Такие вопросы задает писатель в начале романа и пытается ответить на них всем ходом повествования. По мнению Толстого, исторический путь страны определяет не воля исторического деятеля, не его решения и поступки, а совокупность устремлений и желаний всех людей, составляющих народ. «Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических целей»,- пишет Толстой. Он убедительно доказывает, что один человек, даже самый гениальный, не может управлять миллионами, это только видимость власти. Но именно эти миллионы управляют странсй и определяют исторический процесс, то есть именно народ вершит историю. А гениальная личность лишь способна угадать, почувствовать желание народа и вознестись на народной «волне».

Толстой утверждал, что ни одно действие, в отдельности взятое, не может быть причиной исторического события. Оно возникает вследствие «миллиардов причин», каждая из которых может быть случайной, но в соединении с другими переходит в закономерность. Великий русский писатель спорит В романе с весьма распространенным в это время в России и за рубежом культом выдающейся исторической личности.

Этот культ в значительной степени опирался на учение немецкого философа Гегели. По Гегелю, ближайшими проводниками Мирового Разума, который определяет судьбы народов и государств, являются великие люди, которые первыми угадывают то, что дано понять только им и не дано понять людской массе, пассивному материалу истории. Великие люди у Гегеля всегда опережают свое время, а потому оказываются гениальными одиночками, вынужденными деспотически подчинять себе косное и инертное большинство.

Эти взгляды Гегеля нашли свое прямое отражение в антигуманной теории Родиона. Раскольникова , делившего всех людей на «властелинов» и «тварей дрожащих». Льву Толстому, как и Достоевскому, «виделось в этом учении что-то безбожно-бесчеловечное, в корне противное русскому нравственному идеалу.

У Толстого не исключительная личность, а народная жизнь в целом оказывается наиболее чутким организмом, откликающимся на скрытый смысл исторического движения. Призвание великого человека заключается в умении прислушиваться к воле большинства, к «коллективному субъекту» истории, к народной жизни.

Толстой утверждает: «Воля исторического героя не только не руководит действиями касс, но сама постоянно руководима». Поэтому внимание писателя привлекает прежде всего жизнь народа: крестьян, солдат, офицеров — тех, кто составляет саму основу его. Толстой «поэтизирует в «Войне и мире» народ как целое духовное единство людей, основанное на прочных, вековых культурных традициях… Величие человека определяется глубиной его связи с органической жизнью народа». Лев Толстой на страницах романа показывает, что исторический процесс не зависит от каприза или плохого настроения одного человека.

Предугадать или изменить направление исторических событий нельзя, поскольку они зависят от всех и ни от кого в отдельности. Война 1812 г. была неизбежна и не зависела от золи Наполеона, а определялась всем ходом истории, поэтому Наполеон, по мнению писателя, не мог не перейти Неман, и так же было неизбежно поражение французского войска на Бородинском поле, потому что там на наполеоновскую Францию была «наложена рука сильнейшего духом противника», то есть русского войска. Можно сказать, что воля полководца не влияет на исход сражения, потому что ни один полководец не может руководить десятками и сотнями тысяч людей, но именно сами солдаты решают участь битвы. «Решают участь сражения не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска»,- пишет Толстой.

Поэтому не Наполеон проиграл Бородинское сражение или Кутузов выиграл его, а победил в этой битве русский народ, потому что. «дух» русского войска был неизмеримо выше, чем французского. Эту историческую закономерность гениально чувствовал Кутузов. Лев Толстой противопоставляет на страницах романа двух полководцев и два сражения — Бородинское и Ау-стерлицкое. Русские солдаты не хотели воевать в Австрии непонятно за что. Это прекрасно понимал Кутузов, и поэтому он не был уверен в победе союзного русско-австрийского войска над французским, несмотря на численное превосходство и более выгодную позицию.

Мы видим, как Кутузов оттягивал начало сражения, стремясь сохранить жизнь русских солдат в этой бессмысленной бойне. И наоборот: Кутузов был заранее уверен в победе под Бородиным, потому «что знал, что каждый солдат, каждый русский офицер буквально горел желанием сразиться с французами. Об этом желании драться говорил Андрей Болконский своему другу Пьеру Безухову накануне битвы: «Французы разорили мой Дом и идут разорить Москву, оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду.

Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить».

Поэтому и сам Болконский, и Кутузов, и все русские люди были уверены в победе. Непосредственно во время сражения Кутузов малоподвижен, он почти не руководит войском. Ко гениальный полководец знает, что солдаты сами определяют ход битвы, и Кутузов уверен в них. Наполеон же, наоборот, очень деятелен: он постоянно интересуется ходом боя, отдает приказы…

Но вся его активность ни к чему не приводит, потому что исход битвы определяет не он, и исход этот уже исторически предопределен. Толстой пишет, что Кутузов сумел «угадать так верно значение народного смысла событий», то есть «угадать» всю закономерность исторических событий. И источником этого гениального прозрения было то «народное чувство», которое носил в своей душе великий полководец. Именно понимание народного характера исторических процессов позволило Кутузову, по мнению Толстого, выиграть не только Бородинскую битву, но и всю военную кампанию и выполнить свое предназначение — спасти Россию от наполеоновского нашествия. Толстой отмечает, что против Наполеона выступила не только русская армия. «Чувство мести, лежавшее в душе каждого человека» и всего русского народа, породило партизанскую войну. «Партизаны уничтожали великую армию по частям.

Были партии мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был начальником партии дьячок, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотню французов». «Дубина народной войны» поднималась и опускалась на головы французов до тех пор, пока не погибло все нашествие. Эта народная война зародилась вскоре после оставления русскими войсками Смоленска и продолжалась вплоть до самого окончания военных действий на территории России.

Наполеона ожидал не торжественный прием с ключами от сданных городов, а пожары и мужицкие вилы. «Скрытая теплота патриотизма» была в душе не только таких народных представителей, как купец Ферапонтов или Тихон Щербатый, но и в душе Наташи Ростовой, Пети, Андрея Болконского, княжны Марьи, Пьера Безухова, Денисова и даже Долохова. Все они в минуту страшного испытания оказались духовно близки народу и вместе с ним обеспечили победу в войне 1812 г. И в заключение мне хотелось бы еще раз подчеркнуть, что Роман Толстого » Война и мир » не обычный роман, а роман-эпопея, в котором отразились судьбы человеческие и судьба народная, ставшие для писателя главным объектом изучения в этом великом произведении.