На струнах Вечности (по поэзиям П. Тычины)

Исполнители: Музыкант, чтецы.

Звучит музыка.

1-й чтец.

Ветер. Не ветер — буря! Крушит, ломает, из земли вырывает… За черными тучами (с блеском! ударами!), за черными тучами миллион миллионов

Мускулистых рук…

Катит. В землю врезает

(то ли город, дорога, или луг), в землю плуг. А на земле люди, звери и сады, а на земле боги и храмы:

О пройди, пройди над нами,
рассуди! И никто из них не радовался не пел.
(Огненного коня ветер гнал —
огненного коня — в ночи -)
И только их мертвые, расплющенные глаза
отразили всю красоту нового дня!
Глаза.

И были такие, что убегали. У пещеры, озера и леса. — Что ты за сила есть? — спрашивали.

2-й чтец

Гей, ударьте в струны, кобзари, Вдохновите сердца песнями! Украинские флаги вверху — Будто солнце над степями… Гей, густо всыпьте цветом путь, В звоны зазвоните! Украинское войско на полях Идет, славой обвитое. Звенят слова в серебре веселые.

А где-то на море корабли Разбились об скалы… Земля захотела жить снова — Шумят мощно реки. Благословите вы честную кровь. Хвала борцам навеки! Хвала борцам, которые Легли в холодные ямы. Гей, ударьте в струны, кобзари, Вдохновите сердца песнями!

Звучит музыка.

3-й чтец

На площади вокруг церкви революция идет.

— Пусть чабан! — все позвали, —
за атамана будет.
Прощайте, ждите воли, —
гей, на коне, все в путь!
Закипело, зашумело —
только флаги цветут…

На площади круг церкви опечалились матери: На площади пыль спадает,

Замолкает речь…

Вечер. Ночь.

4-й чтец

Как упал же он с коня да и на белый снег.

— Слава! Слава! — докатилось
и легло к ногам.

Еще ж как руку прислонил к сердцу к своему. Рад бы еще он раз увидеть

такую зиму.

Гей, рубили врагов и по всем фронтам! С криком сел на грудь ворон, черный ворон-птица. Ударил революционер —

закачался мир!

Как умирал в чистом поле — слал всем привет.

5-й чтец

Сразу же за селом — всех их расстреляли, всех пораздевали, с мертвых насмехались, били им лбом. Выпала же зима! — Что теперь всем воля, врезали вам поля, в головах тополь, а голов нет. Как почерневшая ночь — за селом светило, с пениями ходило, берегло, будило невинную сечу.

6-й чтец

На Аскольдовой Могиле Похоронили их — Тридцать мучеников, украинцев, Знаменитых, молодых… На Аскольдовой Могиле — Украинский цвет! — По кровавой по дороге Нам идти в мир. На кого посмела подняться Неверная рука? — Светит солнце, играет ветер И Днепр-Река… На кого завзялся Каин? Боже, подвергни наказанию! — Свыше всего они любили Свой любимый край. Умерли в Новом Завете Со славой святых — На Аскольдовой Могиле Похоронили их.

7-й чтец

Кто же это так над тобой смеяться смел? Кто в твое сердце чем загородил? Вырастали дети в доме, как в роще Без ясного солнца в родном крае. Накипевшей злобой, наполнились сердца — Гей, курки спустили в мать и отца!

Кто же это так над тобой смеяться смел? Кто в твое сердце чем загородил? Засевали поле потом и слезами. Не родило поле. И топоры брали, чтобы в крови погреть, и шли брат на брата отнимать, делить… Кто же тебе приготовил это кровавое время? Кто же так люто бросил нас? И сказали людям: мы вас поведем! Тронемся с ножами в наш край-эдем. И взялись кровью поле и рощи, Так как рубились, бились родные, свои. Кто же тебе приготовил это кровавое время? Кто же так люто бросил нас? И сказали люди: довольно нас обманывать! Будем еще и на воле в кандалах гнить: Ждали мы героя, а стал свинопас, — Кто же так люто бросил нас?

8-й чтец

Жгите универсалы, топчите декреты: снова порют животы проклятые штыки! Проклинайте законы и канцелярское бешенство — Воля! — единственный пусть будет приказ. Воля! воля! — сердце в груди… Снова как рабов распинают на людях. Снова кандалы, тюрьма, и шомпола, и слово невоенное снова из-под полы. Кто имеет право принудить человека? Кто может ночь обернуть в день? И кто такой мудрый, чтобы сразу нас всех повесил за правду, единственный наш грех? Жгите универсалы, топчите декреты: снова порют животы проклятые штыки! Проклинайте законы и канцелярское бешенство — Воля! — единственный пусть будет приказ.