Начало литературной деятельности Гоголя – “Вечера на хуторе близ Диканьки”

Первые литературные опыты Гоголя относятся еще к нежинскому периоду и до нас не дошли. Гоголь принимал горячее участие в создании рукописных лицейских журналов и альманахов. Так, он был “издателем”, редактором и почти единственным автором журнала “Северная заря” (название, возможно, восходило к “Полярной звезде” Рылеева и Бестужева) и просиживал ночи над его подготовкой. В гимназии Гоголь написал повесть “Братья Твердиславичи”, балладу “Две рыбки”, сатиру на нежинских обывателей “Нечто о Нежине, или Дуракам закон не писан”, ряд стихотворений. В последние гимназические годы, по-видимому, создана и “Идиллия в картинах” – “Ганц Кюхельгартен”. Эта юношеская поэма в основном навеяна книжными впечатлениями, чтением Жуковского, Пушкина, Козлова, а также поэтическим миром немецкого романтизма и сентиментализма.

Автор сам заявляет, что его “тихая песня” посвящена Германии, “стране высоких помышлений” и “воздушных призраков”. На фоне овеянных мечтательной дымкой сельских пейзажей раскрывается духовная драма главного героя. Выросший в деревенской тиши, влюбленный в подругу детских лет Луизу, Ганс Кюхельгартен под влиянием прочитанных книг (Платон, “Шиллер своенравный”, Петрарка, Тик, Аристофан, Винкельман) впадает в тайную печаль. В его лице изображен мечтательный, созерцательный романтизм – и с этим романтизмом Гоголь прощается в своей идиллии. Но не с романтизмом вообще, ибо в последующие годы, обретя творческую самостоятельность и оригинальность, он продолжает сохранять с ним глубокие связи.

Гоголь в Петербурге.

Закончив Нежинскую гимназию летом 1828 г., Гоголь в декабре отправляется в Петербург. Не имеющий ни денег, ни сановных знакомств, долго не может найти службу. Только в ноябре 1829 г. его берут в Департамент государственного хозяйства “на испытание”. С апреля 1830 г. он служит в Департаменте уделов писцом. Получает гроши, остро нуждается. Безуспешно пытается поступить на сцену. Неудачны и первые шаги на литературном поприще. В 1829 г. Гоголь издает “Ганца Кюхельгартена” под псевдонимом В. Алова. Поэма вызвала отрицательные отзывы в журналах. Гоголь тяжело пережил этот удар. Он скупил на последние средства нераспроданные экземпляры и сжег их. Петербург произвел на Гоголя удручающее впечатление своим бюрократизмом, меркантильностью, бездуховностью, “…все подавлено, все погрязло в бездельных, ничтожных трудах…” – пишет он матери. Но неудачи не сломили юношу.

Он продолжает литературные труды, резко меняя направление творчества: черпает вдохновение в украинском фольклоре, гениально угадывая и подхватывая начавшееся углубленное обращение русской литературы к народности. Письма родным Гоголь наполняет просьбами собирать и присылать ему народные сказки, песни, сообщать об “обычаях и нравах малороссиян”, поверьях, костюмах. В течение 1830-1831 гг. выходят анонимно несколько произведений Гоголя: “Басаврюк, или Вечер накануне Ивана Купала”, впоследствии вошедший в “Вечера на хуторе близ Диканьки”, глава из исторического романа “Гетьман”, отрывки из “малороссийской повести” “Страшный кабан”, этюд “Женщина”. В это же время Гоголь сближается с видными деятелями русской литературы – Жуковским, Плетневым, Дельвигом. В мае 1831 г. на вечере у Плетнева происходит знакомство с Пушкиным, встречи с которым Гоголь жаждал и искал давно.

Пушкин живо заинтересовался молодым писателем, угадав его необыкновенное дарование. Дружба и беседы с Пушкиным имели для Гоголя огромное значение. “Когда я творил, я видел перед собой только Пушкина… Ничего не предпринимал, ничего не писал я без его совета…” – скажет он позже. Он становится своим в литературных кругах. В сентябре 1835 г. вышла в свет первая, а в марте 1832 г.- вторая часть “Вечеров на хуторе близ Диканьки”, сразу поставивших Гоголя в ряд первоклассных русских писателей.

Романтизм “Вечеров” жизнен, своеобразно “объективен”. Гоголь поэтизирует ценности, действительно существующие. Основой эстетического идеала Гоголя является утверждение полноты и движения жизни, красоты человеческой духовности. Гоголя привлекает все сильное, яркое, заключающее избыток жизненных сил. Этот критерий определяет характер описаний природы. Гоголь делает их предельно, ослепительно яркими, с поистине расточительной щедростью рассыпает изобразительные средства. Природа воспринимается Гоголем как огромный, одухотворенный, “дышащий” организм. Описания природы пронизывает мотив гармонического союза: “…голубой неизмеримый океан, сладострастным куполом нагнувшийся над землею, кажется, заснул, весь потонувши в неге, обнимая и сжимая прекрасную в воздушных объятиях своих!”. В единении с “царственной” красотой природы находится духовный мир автора, переживающего состояние предельного восторга и экстаза. Поэтому описания природы в “Вечерах” основаны на явном или скрытом параллелизме: “А вверху все дышит, все дивно, все торжественно. А на душе и необъятно, и чудно, и толпы серебряных видений стройно возникают в ее глубине”.

Демократизм и народность Гоголя раскрываются и в способности “мило прикинуться” (Белинский) старым пасечником, якобы собравшим и издавшим повести, а также другими рассказчиками. Используя манеру романтической “игры” и “притворства”, Гоголь передает словоохотливую, “болтливую” речь пасечника, его простодушное лукавство, затейливость беседы с читателем. Благодаря различным рассказчикам (дьяк Фома Григорьевич, паныч в гороховом кафтане, Степан Иванович Курочка и др.), из которых каждый имеет свой тон и манеру, повествование получает то лирический, то комедийно-бытовой, то легендарный характер, что и определяет жанровые разновидности повестей. Вместе с тем “Вечера” отличаются единством и цельностью, которые создаются образом автора. Под видом разных рассказчиков выступает единый автор, его романтическое мировосприятие объединяет лирико-патетическое и юмористическое видение жизни.

Характер народности “Вечеров” помогают глубже понять более поздние по времени статьи Гоголя “Несколько слов о Пушкине” и “О малороссийских песнях”. В суждениях о народности Гоголь использовал и развивал достижения просветительской и романтической эстетики. Свою современность писатель называл эпохой “стремления к самобытности и собственно народной поэзии”. С романтической эстетикой Гоголя роднит сближение народного и национального, а также понимание народности как преимущественно духовной категории: “Истинная национальность” состоит не в описании сарафана, но в самом духе народа. Однако Гоголь идет дальше романтиков: он конкретизирует понятие “народного духа” и видит народность искусства в выражении народной точки зрения: “Поэт… может быть и тогда национален, когда описывает совершенно сторонний мир, но глядит на него глазами своей национальной стихии, глазами всего народа…”.

Гоголь выходит за пределы романтических представлений и предваряет Белинского и реалистическую эстетику II половины XIX в. Вместе с тем в “Вечерах” народность выступает еще в границах романтической художественной системы. Не давая всесторонней картины народной жизни, “Вечера” раскрывают ее поэзию. Не случайно Белинский писал: “Все, что может иметь природа прекрасного, сельская жизнь простолюдинов обольстительного, все, что народ может иметь оригинального, типического, все это радужными цветами блестит в этих первых поэтических грезах г. Гоголя”.

Народ здесь предстает в своем “естественном” и вместе с тем “праздничном” состоянии. Духовный мир, переживания гоголевских героев (Левка и Ганны, Грицка и Параски, Вакулы) отмечены “печатью чистого первоначального младенчества, стало быть – и высокой поэзии”, которой сам писатель восхищался в произведениях фольклора, песенной романтикой овеяно изображение их юной любви: “Галю! Галю! ты спишь или не хочешь ко мне выйти?.. Не бойся: никого нет. Вечер тепел. Но если бы и показался кто, я прикрою тебя свиткою, обмотаю своим поясом, закрою руками тебя – и никто нас не увидит”. В “Вечерах” разлита атмосфера песен, танца, праздника, ярмарочного веселья, когда улицы и дороги “кипят народом”.

(No Ratings Yet)

Загрузка...