Народные художники-самоучки

…Почти в каждом нашем захолустном городке, да и нередко в безвестных деревнях можно встретить хороших, но никому не известных художников-самоучек. О них никогда не писали. Земляки таких художников, считая их чудаками, относятся к ним с уважением. Видимо, потому, что простой русский человек из всех видов искусств большего всего любит живопись, особенно когда она показывает ему дотоле не замечаемую прелесть хорошо знакомых обжитых мест. В таких случаях земляки художников говорят: «Вот они какие, наши места! А мы-то думали, что у нас, почитай, ничего интересного нету — одни поля да овраги, мосточки да реки». Жаль, что у нас пока еще нет таких самоотверженных людей, которые бы находили художников-самоучек, отбирали бы их лучшие вещи и показывали народу.

Тогда непременно обнаружились бы в течение столетий никому не известные и находившиеся в пренебрежении живописные богатства, подлинно народные по своей непосредственности, неумелые, на взгляд утонченных ценителей, но полные примитивной прелести. Много раз я находил такие картины без рам в глуши, в стареньких избах среди выцветших фотографий и бумажных цветов. Порой к ним нельзя было прикоснуться без того, чтобы из-под них не побежали во все стороны рыжие тараканы. На вопрос о том, чьи это картины, какая-нибудь бабка ответит, что это, мол, сынок ее баловался, большой был охотник до этого дела, и, кабы ученье, вышел бы из него прелестный живописец. …Сила воздействия пейзажа определяется степенью его родственности нашим ощущениям. Наши скромные дали мы никогда не променяем на самые торже-ствелные красоты тропиков и Запада. Только мы, родившись «под сереньким ситцем этих северных небес», красота которых слилась с нашей жизнью, коей они были свидетелями, можем с полной силой ощутить ее и понять.

Исключения бывают редко. Путешествуя, мы часто восхищаемся блеском чужеземной природы, которая, однако, никогда не сможет заменить природу русскую. Наоборот, чем ярче чужое, тем ближе свое. Ни лиловый пожар Эгейского моря, ни розовеющий мрамор и алые олеандры Эллады, ни сказочный воздух Сицилии, ни золотая тусклая дымка над бессмертным Парижем, — ничто не может приглушить нашу память о своей стране, но, наоборот, доводит ее до почти болезненной остроты. Я испытал это на себе, когда в туманных предосенних садах Версаля, с их почернелой листвой, геометрической пышностью, вспомнил, совсем не знаю почему, крошечный городок Спас-Клепики, и у меня заныло сердце.

Какие проблемы подняты автором в данном тексте? Одной из проблем, затронутых автором, является невозможность талантливых, но живущих в маленьких («захолустных») городках художников-самоучек получить образование. Они останавливаются на определенном этапе развития своего мастерства, и дальше им требуется наставник, которого нет.

И они бросают то дело, в котором могли бы достигнуть наибольших высот. Они не становятся живописцами, их талант постепенно притупляется, а написанные картины пылятся и гниют. Отсюда вытекает еще одна проблема — отсутствие «самоотверженных людей», которые как раз могли бы дать путевку в жизнь художникам-самоучкам. Также автор касается темы родины. Люди, которые покинули свое отечество, никогда не смогут найти что-нибудь лучше, «чем ярче чужое — тем ближе свое». …Во многих наших захолустных городках и в иных безвестных деревнях можно встретить хороших, но не известных художников-самоучек, о которых никогда не писали. Земляки их считают чудаками, хотя относятся с уважением.

Почему? Очевидно, простой русский человек очень любит такой вид искусства, как живопись: она открывает ему прелесть хорошо знакомых обжитых мест, позволяя гордиться обычными полями, оврагами, мостами и реками. Жаль, что у нас пока еще нет меценатов, готовых найти подобных художников, отобрать лучшие их вещи и показать их народу. Это позволило бы обнаружить живописные богатства, подлинно народные по своей непосредственности, неумелые, на взгляд утонченных ценителей, но полные примитивной прелести; картины, в течение столетий никому не известные. Много раз находил я в глуши, в Стареньких избах среди забытых вещей такие картины без рам.

Случалось, что к ним нельзя было прикоснуться без того, чтобы из-под них не побежали во все стороны рыжие тараканы. Спросишь о картинах какую-нибудь бабку, а она в ответ: это сынок баловался, и, кабы ученье, вышел бы из него прелестный живописец. …Степень родственности пейзажа нашим ощущениям определяет силу его воздействия. Самые торжественные красоты тропиков и Запада мы не променяем на наши скромные дали. Мы родились «под сереньким ситцем этих северных тихих небес» — свидетелей нашей жизни, вливших в нее свою красоту, ощутить и понять которую только в наших силах.

Исключения редки. Путешествуя, мы часто восхищаемся блеском чужеземной природы, но она не заменит природу русскую, наоборот, чем ярче чужое, тем ближе свое. Ничто — ни пожар Эгейского моря, ни мрамор и олеандры Эллады, ни воздух Сицилии, ни дымка над Парижем, — ничто не приглушает нашу память о родине, но, наоборот, доводит ее до почти болезненной остроты. Я испытал это на себе, когда в туманных предосенних садах Версаля вспомнил, сам не зная почему, крошечный городок Спас-Клепики, и у меня заныло сердце.

Какова тема, главная мысль и стилевая принадчежноспгь данного текста? Тема произведения — народность в картинах художников-самоучек.

Главная мысль — художники-самоучки пишут подлинно народные картины, но их никто не видит, Необходимо найти самоотверженных людей, которые смогли бы донести до народа хотя бы лучшие из них. Стиль — художественный, так как перед нами отрывок из художественного произведения, обладающий многостильностью, образностью, проявлением индивидуальности автора.