О Л. Ландау из кн. «Л. Ландау. Страницы жизни»

В 1922 году Лев Ландау успешно сдал экзамены в Бакинский университет. Он был зачислен на физико-математический факультет, сразу на два отделения — математическое и естественное. Его очень интересовала химия, но после первого же семестра он ушел с естественного отделения, поняв, что физика и математика ему больше по душе.

Первокурсник Ландау был моложе всех в университете. Вначале это его чрезвычайно угнетало. Проходя по коридорам, он поднимал плечи и наклонял голову: ему казалось, что так он выглядит значительно старше.

Льва сразу же захватила студенческая жизнь. К учению студенты относились серьезно, разгильдяйство было не в моде. Пришел учиться — учись, не хочешь — уходи. Многие работали и учились.

Лицам непролетарского происхождения стипендию не выплачивали.

В год поступления льва в университет на первый курс физико-математического отделения было принято восемнадцать студентов, в следующем году — на шесть человек больше. Студенты-математики щеголяли в форменных фуражках дореволюционного образца. Исключение составлял Ландау, у которого была вышитая восточная тюбетейка. Он был рассеян, забывал снимать ее в аудитории, за что получал замечания.

Для собственного спокойствия он решил не надевать тюбетейку и чаще носил ее не на голове, а в кармане.

Держался Ландау очень скромно, всегда готов был выручить товарища: решить контрольную, подсказать на экзамене. Но все же он выделялся среди студентов; хотя и не стремился к этому. Это началось вскоре после поступления в университет.

Однокурсникам Ландау особенно запомнилась лекция профессора Лукина, на которой Лев задал лектору какой-то вопрос.

Петр Петрович Лукин был самой яркой фигурой на математическом отделении. За пять лет до описываемых событий он был профессором Артиллерийской академии Генерального штаба. Математику он знал блестяще и лектором был превосходным.

Ходили, однако, слухи, что на экзаменах бывший генерал отличается свирепостью. Студенты заранее боялись сессии и относились к Лукину с почтительно-вежливой опаской.

Лукин долго думал, прежде чем ответить Ландау на его вопрос. В аудитории стало очень тихо, все сидели, боясь шелохнуться. Лукин попросил Льва подойти к доске.

Вмиг доска покрылась математическими знаками.

— Китайская грамота, — прошептал кто-то.

Лукин и Ландау начали спорить. И вдруг студенты догадались: прав Ландау! Лицо у Льва было серьезное и сосредоточенное, у Петра Петровича — взволнованное и немного обескураженное.

Ландау написал вывод и положил мел. Лукин улыбнулся и, наклонив голову, громко сказал:

— Поздравляю, молодой человек. Вы нашли оригинальное решение.

Лев смутился. От неловкости он не знал куда деваться.

С этого дня Гроза отделения — профессор Петр Петрович Лукин, встречая студента Льва Ландау, всегда здоровался с ним за руку.

Лев сдал все дисциплины, которые читал в Бакинском университете Лукин, входящие в программу обучения первого, второго, третьего и четвертого курсов, — от аналитической геометрии до теоретической механики и теории упругости.

Лукин несколько афишировал свое расположение к способному студенту. Возможно, в этом одна из причин уважительного отношения к Ландау его однокашников. Они всегда называли его Львом Давидовичем.