О судьбе народных талантов. По повести С. Васильченко «Талант»

О судьбе народных талантов писал еще Тарас Шевченко в своих русских повестях. Сквозь темноту и суеверность, классовое превосходство в царской России пробивались лишь одиночные таланты, такие как сам Шевченко, выдающийся актер Щепкин и некоторые другие. Большинство же гибли во мраке крепостничества, пореформенных кризисов, революционных ситуаций. Как писатель С. Васильченко оставался всю жизнь верен селу, сельской интеллигенции. Оттуда он вышел и знал об этой жизни лучше всего. Поп, дьяк, учитель, возможно, земский начальник — вот и все, на ком держалась духовность и культура сельских жителей. Но это при условии, что все они заботились о той культуре и образовании. Большей частью же было не так. В селе, о котором пишет автор, поп «корыстолюбец, занозистый», «только путный человек прибудет в село — съест». Дьяк с ним отчаянно враждует, пьянствует и бесчинствует, так как не видит цели в жизни. Им не к культуре, образованию крестьян. Поэтому и школа здесь — «руина — черная, как головешка, будто от печали пригоревшая. Посредине — проваленная крыша. Крыша с одной стороны высокая, с другой — склонилась мало не к самому долу. Выгнулась заведомо трухлявая дверь, зачем-то окованная в железо. …А сорняка того кругом, как леса!». Не лучше и квартира для учителя: «Поломанный стол, двое старых стульев, кровать, кое-как, наскоро из трухлых досок смастеренная… свежая на ней солома…».

И учитель-рассказчик, и Андрей Маркович, и Татьяна, и даже дьяк Запорожец (умный, талантливый, но безвольный человек) думают об обучении в университете, о том, как будут «когда-то культуру на село переносить». Андрей ради шутки заявляет: «Пустите только меня туда, а я ту культуру на плечах, в крапивном мешке домой принесу!» Вот таким большим было желание этих способных молодых людей не только получить высшее образование, а и отдать свои знания и ум народу.

Татьяна, учительница из соседней школы для девочек, имела еще и талант к пению, актерской игре. Она была душой компании, и все юноши влюбились в нее. Судьба будто оказывала содействие девушке: «…В господское имение наехали из Киева гости, между ними — племянник госпожи, студент… Собирает парней и девушек, чинит хор, строит на господском дворе театр для народных спектаклей, Татьяна там днюет и ночует». После удачного спектакля, которому девушка отдала всю свою душу, уважительные зрители «толпились круг ее, поздравляли ее, руки стесняли и все в одном уверяли, что у нее — талант… Что так не следует его запустить… Обещали в город отвезти… учится…». Но обещания оказались напрасными. Помещица Лидия Витальевна, попечительница многих школ в уезде, госпожа богатая и влиятельная, узнав о романе своего племянника с сельской артисткой, разогнала театр и велела не пускать Татьяну и на порог. Девушка больно переживала и сердечную драму, и крах своих надежд на обучение и актерскую деятельность, даже хотела покончить жизнь самоубийством. И мать, и друзья помогли ей прийти в себя, выйти из кризиса.

Но талант Татьяны, о котором она говорила, что не продаст его «ни за деньги, ни за ту славу», не отдаст «в поругание» и «в болото» не втопчет, требовал реализации, выхода. Когда ей разрешили петь в церкви, хористка посмела дать волю своему необыкновенному, красивому голосу и пленила им присутствующих. Отцу Василию это не понравилось, он испугался, накричал на Татьяну, обидел ее и выгнал, прилюдно осрамив. Татьяна не смогла перенести такого поругания и наложила на себя руки в том же таки самодеятельном господском театре. Похороны вылились в стихийный протест крестьян, но жизнь талантливой девушки уже не возвратишь.

Итак, писатель показал трагедию утерянного таланта, и не одной лишь Татьяны. Пропадут напрасно и способности учителя-рассказчика, и Андрея Марковича, которых через историю с похоронами, как «неблагонадежных», теперь не допустят к обучению в университете, и многих других…

Сами герои это понимают, поэтому и говорят «о судьбе того лучшего цвета народного, невозлюбленного, дождями неполитого, что гнется с сумками, солнцем зажженный, грустный, везде под позакрытыми воротами строящихся школ». Грусть окутывает читателей. Кручиной веет от последней картины осенней «сухой листвы». Но автор оставляет нам и надежду: «солнце — будет, будут дни радостные, ясные, будут песни, цветы, будут радость, смех… Будут!..». Надо в это искренне верить.