Образ Хлестакова в комедии «Ревизор»

Самый яркий образ комедии — это Хлестаков, тот, кто явился виновником необычайных событий. Гоголь сразу же дает понять зрителю, что Хлестаков не ревизор . Однако весь смысл этого персонажа и его отношение к своим ревизорским «обязанностям» становятся ясны не сразу. Хлестаков не переживает по приезде в город никакого процесса ориентации — для этого ему, недостает элементарной наблюдательности. Не строит он никаких планов обмана чиновников — для этого у него нет достаточной хитрости.

Не пользуется он сознательно выгодами своего положения, потому что в чем оно состоит, он и не задумывается. Только перед самым отъездом Хлестаков смутно догадывается, что его приняли «за государственного человека», за кого-то другого; но за кого именно, он так и не понял. Все происходящее с ним в пьесе происходит как бы помимо его воли. Гоголь писал: «Хлестаков, сам по себе, ничтожный человек.

Даже пустые люди называют его пустейшим. Никогда бы ему в жизни не случилось сделать дела, способного обратить чье-нибудь внимание. Но сила всеобщего страха создала из него замечательное комическое лицо.

Страх, отуманивши глаза всех, дал ему поприще для комической роли». Хлестакова сделали вельможей те фантастические, извращенные отношения, в которые люди поставлены друг к другу. Но, конечно, для этого нужны были и некоторые качества самого Хлестакова. Когда человек напуган , то самое эффективное — это дать людям возможность и дальше запугивать самих себя, не мешать катастрофическому возрастанию «всеобщего страха».

Ничтожный и недалекий Хлестаков с успехом это делает. Он бессознательно и потому наиболее верно ведет ту роль, которой от него требует ситуация. Субъективно Хлестаков был прекрасно подготовлен к этой «роли».

В петербургских канцеляриях он накопил необходимый запас представлений, как должно вести себя начальственное лицо. «Обрываемый и обрезываемый доселе во всем, даже и в замашке пройтись козырем по Невскому проспекту», Хлестаков не мог втайне не примеривать к себе полученного опыта, не мечтать лично производить все то, что ежедневно производилось над ним. Делал он это бескорыстно и бессознательно, по-детски мешая быль и мечту, действительное и желаемое. Положение, в которое Хлестаков попал в городе, вдруг дало простор для его «роли». Нет, он никого не собирался обманывать, он только любезно принимал те почести и подношения, которые — он убежден в этом — полагались ему по праву. «Хлестаков вовсе не надувает; он не лгун по ремеслу; он сам позабывает, что лжет, и уже сам почти верит тому, что говорит», — писал Гоголь.

Такого случая городничий не предусмотрел. Его тактика была рассчитана на настоящего ревизора. Раскусил бы он, без сомнения, и мнимого ревизора, мошенника: положение, где хитрость сталкивается с хитростью, было для него знакомым. Но чистосердечие Хлестакова его обмануло. Ревизора, который не был ревизором, не собрался себя за него выдавать и тем не менее с успехом сыграл его роль, — такого чиновники не ожидали…

А почему, собственно, не быть Хлестакову «ревизором», начальственным лицом? Ведь смогло же произойти в «Носе» еще более невероятное событие — бегство носа майора Ковалева и превращение его в статского советника. Это «несообразность», но, как смеясь уверяет писатель, «во всем этом, право, есть что-то. Кто что ни говори, а подобные происшествия бывают на свете; редко, но бывают».

В мире, где так странно и непостижимо «играет нами судьба наша», возможно, чтобы кое-что происходило и не по правилам. «Правильной» становится сама бесцельность и хаотичность. «Нет определенных воззрений, нет определенных целей — и вечный тип Хлестакова, повторяющийся от волостного писаря до царя», — говорил Герцен.