Образ «жестокого мира» в пьесе А. Н. Островского «Гроза»

Конфликт одной из самых известных пьес А. Н. Островского «Гроза» построен на трагическом противоборстве личности со средой, ее окружающей, — с миром патриархального купечества, «темным царством» города Калинова. Нужно заметить, что в центре всех пьес Островского, без сомнения, находится мир русского купечества. Однако в «Грозе» он изображен по-новому — впервые драматург резко критически оценивает неподвижность и косность «темного царства». Островский сравнивает мир города Калинова со сказочным миром русской сказки.

Все здесь подчинено законам и правилам, неизвестно кем установленным, но неприкосновенным, практически священным. В «Грозе» нет действующих лиц, которые выходили бы за пределы калиновского миропонимания, даже Катерина Кабанова, рвущаяся к другой жизни, не может представить себе, какова жизнь за пределами «темного царства». Племянник Дикого Борис, возлюбленный Катерины, напоминает чужеземца, приехавшего в этот сонный «город-государство» из неведомой страны.

Но «пришелец» тоже становится одним из подданных калиновского мира, в котором есть злодеи и жертвы. Для слабовольного Бориса не находится иной роли, кроме роли мыслящей, все понимающей, но бессильной жертвы: «А мне, видно, так и загубить свою молодость в этой трущобе». Катерина похожа на героиню сказки о «спящей красавице», однако «пробуждение» вовсе не радует ее.

Прекрасный сон — жизнь в родительском доме — был грубо прерван замужеством: «Такая ли я была! Я жила, ни об чем не тужила, точно птичка на воле». «Добрый молодец», Тихон, кажется околдованным злым чародейством калиновской «бабы Яги» — Кабанихи. Он слишком слабоволен, чтобы воспротивиться диктатуре своей матери: «Да как же я могу, маменька, вас ослушаться!» Сам образ города Калинова — символический образ заколдованного, сонного царства, где ничего не меняется на протяжении веков. Калиновский мир изображен драматургом географически замкнутым и духовно самодостаточным. Недаром странница Феклуша, нахваливая «обетованный» Калинов, рассуждает о неведомых странах, где появились люди с песьими головами, а о Москве говорит так, словно это совсем другой материк, отделенный от Калинова океаном: «Еще у вас в городе рай и тишина…

А в Москве-то теперь гульбища да игрища, а по улицам-то индо грохот идет, стон стоит…» Подобно сказочным злодеям, калиновские самодуры предстают как олицетворение злых, темных сил, повелевающих жизнью города. Так, самодур Дикой творит произвол не только в своей семье , но и держит в страхе весь город. А истинной хозяйке Калинова — Кабанихе — нет суда и управы нигде: ни на земле, ни на небе.

Марфа Игнатьевна убеждена, что ее поведение и проповедуемые ею устои — единственно верные, потому что исконные: «Али, по-вашему, закон ничего не значит?» Кабаниха — живой символ города Калинова, где все происходит по раз и навсегда установленному порядку. По ее мнению, нарушение правил и обычаев означало бы светопреставление, разрушение смысла существования: «Что будет, как старики перемрут, как будет стоять, уж и не знаю. Да уж хоть то хорошо, что не увижу ничего». Эта героиня смотрит на жизнь как на обряд, не допускающий отклонений и вольностей.

В пьесе нет непосредственных виновников гибели Катерины. Виновники происшедшего с героиней не отдельные персонажи, а весь «жестокий мир» Калинова. Катерина — жертва самого уклада жизни, возникшего еще в незапамятные времена. И сила этого уклада продолжает удерживать калиновцев в полном повиновении. В лучшем случае героиня находит в них молчаливое сочувствие или получает советы, как обмануть бдительность Кабанихи .

Но всегда это приспособленчество, существование в рамках «темного царства». «Порядок» и «покорность» — вот к чему привыкли калиновцы: «С него, что ль, пример брать! Лучше уж стерпеть». Центральное звено в калиновском миропонимании — идея полного повиновения судьбе. Эта идея определяет жизнь всех персонажей, кроме Катерины. В различных ситуациях и по разным поводам персонажи пьесы утверждают мысль о неизбежности судьбы: «Что ж делать-то, сударь!

Надо стараться угождать как-нибудь». Перемен в своей жизни они всегда ожидают только «сверху», не допуская активного личного вмешательства. «Жестокие нравы в нашем городе», по их мнению, — перст судьбы, поэтому с ними нужно смириться. Таким образом, «жестокий мир» города Калинова, изображенный в пьесе Островского «Гроза», — это мир, населенный живыми мертвецами, воспринимающими свое существование как приготовление к «загробной» жизни. Каждый из калиновцев, в той или иной степени, недоволен своей жизнью, но и не помышляет о ее реальном изменении. Все герои пьесы живут под гнетом стародавних обычаев и привычек, принимая их за «высший закон», «слово Божие».

Именно поэтому бунт Катерины воспринимается «жестоким миром» Калинова как некое святотатство и безумие, о котором нужно поскорее забыть и вернуться к привычному образу жизни.