Общество будущего в четвертом сне Веры Павловны

Общество будущего показано в романе в четвертом сне Веры Павловны. Человек будущего, предсказывает Чернышевский, переделает природу при помощи чудесных машин. Он заставит природу служить себе, навеки освободится от «власти земли» над собой, сбросит с себя зависимость от стихийных сил природы.

Труд перестанет быть тяжелым и позорным бременем, станет легким и радостным, ибо все тяжелые работы будут делать машины. Труд станет естественной потребностью и наслаждением для человека. Люди будущего, предсказывает Чернышевский, превратят пустыни в плодородные земли, покроют садами голые скалы, пророют грандиозные каналы. Навсегда исчезнет противоположность между умственным и физическим трудом. Человек будущего, освобожденный от нужды и забот, станет всесторонне развитым существом, сможет полностью раскрыть все богатства своей натуры.

Люди будущего цветут здоровьем и силой, они стройны и грациозны, они не рабы машин, а творцы и созидатели.

Они — музыканты, поэты, философы, ученые, артисты, но они же работают на полях и заводах, управляют совершенными, ими созданными машинами. «Все они — счастливые красавцы и крас! авицы, ведущие вольную жизнь труда и наслаждения».

Рисуя победу социализма в России, Чернышевский в то же время предсказывает неизбежное торжество его во всем мире, когда будут сметены все искусственные границы между народами и каждый человек станет желанным гостем и полноправным хозяином в любом месте земного шара. Тогда исчезнет всякое угнетение человека человеком, наступит «для всех вечная весна и лето, вечная радость».

С глубокой проницательностью предвидел Чернышевский, что социализм раскрепостит женщину от домашнего рабства, что общество возьмет на себя значительную долю забот о воспитании подрастающего поколения и обеспечении стариков. Он верил, что сменится всего несколько поколений, и социализм победит в России и во всем мире. Гениальное предвидение Н. Г. Чернышевского сбылось в наше время: многие страны Европы и Азии приступили к построению социалистического общества, следуя великому примеру советского народа, построившего социализм и идущего к коммунизму. «Будущее светло и прекрасно»,- неустанно повторял Чернышевский и страстно звал к борьбе за него: «Любите его, стремитесь к нему, работайте для него, приближайте»»ег»67 переносите из него в настоящее;» сколько можете перенести: «настолько будет светла и добра, богата радостью и наслаждением ваша жизнь, насколько вы умеете перенести в нее из будущего.

Стремитесь к нему, работайте для него, приближайте его, переносите из него в настоящее все, что можете перенести».

Основные герои русской классической литературы предшествовавшей Чернышевскому,-«лишние люди». Онегин, Печорин, Бельтов, Рудин. Об

Ломов при всем различии между собой сходны в одном: все они, по словам Герцена, «умные ненужностн», «титаны слова и пигмеи дела», натуры раздвоенные, страдающие от вечного разлада между сознанием и волей, мыслью и делом, — от нравственного изнурения. Не таковы герои Чернышевского. Его «новые люди» знают, что им нужно делать, и умеют осуществить свои замыслы, у них мысль неотделима от дела, они не знают разлада между сознанием и волей. Герои Чернышевского — творцы новых отношений между людьми, носители новой морали.

Эти новые люди находятся в центре внимания автора, они — главные герои ромайа; поэтому уже к концу второй главы романа «отпускаются со сцены» такие представители старого мира, как Марья Алеюсеевна, Сторешников, Жюли, Серж и др.

Роман начинается необычно, с развязки — сценой таинственного исчезновения одного из героев. Такое загадочное начало нередко встречалось в произведениях западных романистов — Эжена Сю, Александра Дюма, широко известных в тогдашней России.

Чернышевский сам в третьей главе разъясняет смысл этого приема: «Я употребил обыкновенную хитрость романистов: начал повесть эффектными сценами, вырванными из средины или конца ее, прикрыл их туманом». Такое начало позволило, с одной стороны, привлечь к роману внимание широкой читающей публики, которой автор «забрасывал удочку с приманкой эффектности», с другой стороны, помогало обмануть бдительность цензуры, сбить ее с толку обычными приемами авантюрного романа.

В дальнейшем изложении Чернышевский пародирует подобные романы, заявляя: «Я пишу без уловок и потому вперед говорю: трескучего столкновения не будет, все развяжется без бурь, без громов и молний».

Роман разбит на шесть глав, из которых каждая, за исключением последней, в свою очередь делится на главки. Стремясь подчеркнуть исключительно важное значение заключительных событий, Чернышевский рассказывает о них в особо выделенной одностраничной главке «Перемена декораций».

Очень большое значение в романе приобретают развернутые образыаллегории — сны Веры Павловны. Так, в первом сне в аллегорической форме изображена революция, которая несет — свободу закрепощенным женщинам, томящимся в «сырых, темных подвалах жизни». Во втором сне дается изображение «реальной грязи», все элементы которой здоровы. «Реальная грязь», «чистая грязь»,- это народ, жизнь которого «имеет главным своим элементом труд». «Колос, который вырастает из этой грязи от солнечного света, будет здоровый колос». «Фантастическая грязь», «грязь гнилая» — это паразитические классы, живущие чужим трудом.

Все, что порождается этой «фантастической грязью», дурно.

Особенно велико значение четвертого сна Веры Павловны. В нем в аллегорической форме, в смене картин, рисуется прошлое, настоящее и будущее человечества. В четвертом сне Веры Павловны снова появляется революция, «сестра своих сестер, невеста своих женихов».

Она говорит о равенстве, братстве, свободе, о том, что «нет ничего выше человека, нет ничего выше женщины», рассказывает о том, как будет устроена жизнь людей и каким станет человек при социализме.

Характерной особенностью романа являются частые авторские отступления, обращения к героям, беседы с проницательным читателем. Значение этого воображаемого персонажа очень велико в романе. В его лице осмеяна и разоблачена обывательская часть публики, косная и тупая, ищущая в романах острых сцен и пикантных положений, постоянно толкующая о «художественности и ничего не понимающая в подлинном искусстве.

Проницательный читатель — тот, кто «самодовольно толкует о литературных или ученых вещах, в которых ни бельмеса не смыслит,, и толкует не потому, что в самом деле заинтересован ими, а для того, чтобы пощеголять своим умом , своими возвышенными стремлениями и своей образованностью «.

Издеваясь и глумясь над этим персонажем, Чернышевский тем самым обращался к читателю-другу, к которому он питал, огромное уважение, истребовал от него вдумчивого, пристального,. подлинно проницательного отношения к рассказу о «новых людях».

Введение в роман образа проницательного читателя объяснялось необходимостью привлечь внимание читающей публики к тому, о чем по цензурным условиям Чернышевский не мог говорить открыто и прямо.