Олеся и Христя два компонента образа Украины в киноповести «Украина в огне»

Неумолимая война не раз и не дважды прокатывалась украинской землей, увеличивая число жертв и разруху. Автор подает зловещий пейзаж, от которого становится, жутко: «Дымом всходили горизонты. Огневые валы с громом и грохотом не один раз перекатывались с востока на запад и с запада на восток. Мертвые танки чернели на полях грозными своими тушами, вроде бы вымершие пугала в пустыне. И куда не поехать, куда не пойти, — везде несло духом не похороненного человеческого трупа. Минируемые нескошенные поля были преисполнены зловещих тайн».

Безмерной была трагедия простых, рядовых наших воинов, какие приняли на свои плечи весь груз битвы за родную землю. Эти бои не выдерживали ни звери, ни птицы, ни пресмыкающиеся: «Такой страшный был мир в бою. Один лишь человек мог вытерпеть бой…»

Описание боевых действий занимает у Довженко несколько страниц. Но это боль раненого сердца, это крик души: «Люди, опомнитесь!» Увидено, почувствованное и пережитое писатель пропускает через призму художественного восприятия и с большим талантом подает читателям: «Воздушные волны и буйные завихрения от пролетающих больших снарядов и взрывов мин срывали людей с земли, крутили их вверху, как осенние листья, и бросали на землю.

Весь воздух пришел в безумное движение, все оно, вся атмосфера звучала, ревела, взрывалась, крякала и гремела тысячами громов, воздух горел. На бойцах загорались рубашки.

…Семь раз сходились бойцы с противником. Семь самых тяжелых немецких атак отбили они вдребезги, в порох, в дым. Тридцать шесть враждебных танков пылало уже перед ними и понесли к небу грозную их славу. Трупов враждебных лежало между танками множество». И таких смертельных боев было множество, а заканчивались они чаще всего одним:

«Все отдали. Все до последней нити. Поквитались с жизнью, с войной, с врагами на всю силу. Не мудровали, не прятались по резервам и тылам, не обрастали родственниками на простых своих артиллерийских постах. Не выжимали из малых своих талантов большой пользы…не любили выставляться напоказ ни в целом виде, ни в раненом, ни в каких доблестях…»

Автор называет этих героев поименно, а за ними появляется весь героический народ, который грудью защитил землю от фашистской орды. В этом списке, в соответствии с исторической правдой, мы видим не только фамилии украинцев, но и россиян, грузинов, представителей разных национальностей, всех, кто плечом к плечу воевал против немецко-фашистских оккупантов. Поэтому безосновательным кажется обвинения О. П. Довженко в национализме (в худшем понимании этого слова).

Писатель увлекается мужеством своих героев, прославляет их подвиг в веках, хотя и сердце его при этом обливалось кровью за даром потерянными силами и жизнями.

«Как дрались люди! Словно целые века несокрушимого упрямства и боевых щедрот раскрылись вдруг в Вернигорах, Труханових, Волках и Якимахах. Родная родительская земля умножила их гнев и силу боевого запала. Они словно вросли в землю, и когда немцы были уже совсем близко, они встали как один и пошли в атаку как раз против середины грозного немецкого вала».

Следовательно, писатель в киноповести «Украина в огне» с убедительной прямотой и большим художественным мастерством раскрыл трагедию украинского народа в наибольшей мировой войне. Вывод у читателей может быть лишь один — такое не должно повториться! Но не только война в поле зрения художественного исследования писателя. Он со всем жаром сердца, чувствительного к несправедливости, осуждает большевистскую концепцию классовой борьбы. Именно эта теория, внедряемая в практику, породила репрессии, страх людей, недоверие друг к другу, моральное опустошение души, догматизм и бездуховность. Примеров этого мы найдем в киноповести немало.

Вот прокурор партизанского отряда Лиманчук узнал, что партизаны захватили в плен женщину итальянского офицера Пальмы Христю. Он очень обрадовался (?!) и сразу заочно присудил ее к расстрелу как подлую предательницу отчизны. Лиманчук «недавно прибыл в отряд с Большой земли с высокой миссией делать в самом аду борьбы справедливый суд над подлыми отступниками, предателями, националистами-душегубами и другим пропащим людом. Он был человеком большой хрустальной честности и такого же душевного холода, который помогал ему не терять, как он говорил, линии ни при каких обстоятельствах…» Хоть перед этим мы видим этого «Несгораемого шкафа» убегающим. И при этом он обвиняет девушек в панике, обманывает и успокаивает, что город никогда не сдадут. Теперь он «чист», а те, кто побывал в оккупации, — нет.

Жертвы войны, мученицы, как Христина Хуторна правомерно задают вопрос своим судьям: почему же они выросли не гордые, не достойные и не сознательные? И сами же дают ответ, что до войны «мерили девичьи… добродетели главным образом на трудодень и на центнеры бурака…», не заботясь о воспитании достоинства и духовном развитии.

Интересен напряженный диалог Лаврентия Запорожца и Максима Заброды на колючем проводе концлагеря. Оба они украинцы, но между ними бездна: раскулачивание, страдание, на чужбине, голод и холод Сибири с одной стороны и вера в справедливость идей «вождей пролетариата» со второй.

Украина — единственная в мире страна, где не изучают как следует историю собственного народа, где люди не знают и не уважают своих героев. Так откуда же взяться патриотизму, преданности и мужеству, в человеке-безотцовщине? Вот на этом отмечает писатель. Он верит, что такие жестокие уроки истории не пройдут зря.

Невзирая на ужасные картины боев и страданий, изображенные автором, киноповесть «Украина в огне» оставляет какое-то светлое впечатление. Может, благодаря тому трогательному семейному мотиву, который напоминает Шевченко «Садик вишневый круг дома…». О. Довженко показывает богатую на детей и счастливую довоенную семью Запорожцев, которая дружно поет любимую материну песню «Ой, пойду я к роду гулять. А у меня весь род богат…»