Коренная особенность пушкинской сказки — ее тональность: веселая, задорная, озорная. С первых стихов сказки мы слышим эту ироническую интонацию:
Негде, в тридевятом царстве, В тридесятом государстве. Жил-был славный царь Дадон… Ждут, бывало, с юга,- глядь, Ал с востока лезет рать! Справят здесь,- лихие гости Идут от моря. Со злости Инда плакал царь Дадон, Инда забывал и сон. Что и жизнь в такой тревоге!
Стих интонирован под бытовую, разговорную речь, и она принадлежит не Пушкину, а рассказчику. Проблема рассказчика важна и в народных сказках. Одни и те же тексты, записанные от разных сказителей, значительно отличаются друг от друга. Еще более это различие выступает в устном исполнении — в интонации, в определенных смысловых акцентах. Пушкин написал литературную сказку — он не подражал народной и не имитировал ее. В то же время она программно фольклорна. Фольклорен образ петушка и Дадона — типичного плохого царя сказок. Фольклорна устойчивая фразеология — «…В тридевятом царстве, в тридесятом государстве, Жил-был славный царь…»,
Улыбнулась — и с поклоном Его за руку взяла и в шатер свой увела. Там за стол его сажала, Всяким яством угощала, Уложила отдыхать На парчовую кровать
Фольклоризм и в раскрытии народнопоэтического сознания, народной морали — осуждение старика сластолюбца и царя, нарушившего обещание. Народ не только в сказках, но и в пословицах с осуждением и презрением говорит о тех, кто слова своего не выполняет: «Будь слову своему господин», «Попятчику да будет стыдно», «Обещать — дело господское, исполнять — холопское», «Сулиха проманихе (недаехе) родная сестра» и т. д.
Непосредственно эта связь с народным творчеством раскрыта в образе сказочника. Мы его не видим, но хорошо слышим. Рассказ о плохом царе, о царе, нарушившем обещание, убившем человека, который помог ему, выручил и беды, о царе, проявившем черную неблагодарность, откровенно выражает отношение рассказчика к этому царю, мы слышим насмешку, иронию, веселую уверенность в неминуемом наказании отступника и сластолюбца. Из (того активного отношения к злу и вырастает образ сказочника-рассказчика. Ему принадлежит склад сказки, сказ свой он ведет песенно-плясовым стихом (четырехстопным хореем). Оттого в «Сказке» рождается музыка, и она становится важным компонентом повествования. Веселая тональность сказа раскрывает оптимизм сказочника, его веру в торжество добра, презрение К бездельству царя и его присных. Сказочник-рассказчик позволял Пушкину смотреть на явления жизни, на важные для него политические и нравственные проблемы глазами народа.
Пушкин написал сказку о плохом царе. Тема царей занимала центральное место в творчестве Пушкина последнего периода. О Екатерине II он писал в «Истории Пугачева», а потом в «Капитанской дочке». О Петре — в «Медном всаднике», «Истории Петра» и в «Пире Петра Первого», о Дуке и правителе Анджело — в поэме «Анджело». В «Сказке о золотом петушке» рассказывалось не просто о плохом царе, но и о царе, нарушившем слово, не выполнившем обещания. Появление сказки закономерно в эволюции пушкинских убеждений и его изменившегося отношения к просвещенной монархии. «Сказка о золотом петушке» закончена осенью 1834 года, но задумана и начата она в болдинскую осень 1833 года. Это тоже важно учитывать.
Состарившийся царь Дадон не может управлять царством, не может справиться с постоянно нападающими на царство врагами. Для охраны от нападений пришлось содержать «многочисленную рать», но и она не помогла отразить «лихих гостей», вторгшихся в царство с разных сторон. Попавший в беду Дадон обращается за помощью к «мудрецу, звездочету и скопцу». Тот дарит ему золотого петушка, который, сидя на спице, будет предупреждать о готовящемся нападении врагов.
По логике же «Сказки» дело не в том, чтоб выяснять, зачем звездочету девица, а и выполнении обещания! Потому звездочет и отвергает нее другие предложения и настаивает на выполнении условия обещал исполнить первую мою волю — выполняй: «Не хочу я ничего! Подари ты мне девицу…» Тут и наступает кульминация — демонстрация деспотизма, неблагодарности царя: «Плюнул царь: «Так лих же: нет! Ничего ты не получишь». И при этом, по царской логике, звездочет и оказывается виноватым: «Сам себя ты, Грешник, мучишь». Звездочет вновь напоминает, что речь идет об исполнении обещания:
Старичок хотел заспорить, Но с иным накладно вздорить; Царь хватил его жезлом По лбу; тот упал ничком, Да и дух вон. Вся столица Содрогнулась…
Действия Дадона носят разоблачительный характер: он сам раскрывает деспотизм царской власти. Характерно, что эпизод убийства звездочета повторяет и ситуацию, и вывод, которые были в стихотворении «Моя родословная», написанном в 1830 году:
Упрямства дух нам всем подгадил: В родню свою неукротим, С Петром мой пращур не поладил И был за то повешен им. Его пример будь нам наукой: Не любит споров властелин.
«Моя родословная» — глубоко автобиографическое стихотворение. Рассматривая свою жизнь через призму истории, Пушкин констатировал: «Упрямства дух нам всем подгадил: В родню свою неукротим…» «Сказка о золотом петушке» тоже несет в себе автобиографическое начало, и оно так же связано с «неукротимым духом» поэта в его отношениях с царем. Как и его пращур, он в 1834 году тоже, «не поладил» с Николаем I. Оттого, рассказывая о споре звездочета с Дадоном, Пушкин написал о том, что выстрадал: «Но с царями плохо вздорить». Несомненно, это — сознательное сближение со стихами из «Моей родословной»: «Не любит споров властелин». «Моя родословная» с этими стихами напечатана не была. Стих в «Сказке» — «Но с царями плохо вздорить» — пришлось изменить. Жизнь требовала разговаривать с царями с все возрастающей смелостью, но споров Николай I не терпел, «Сказка о золотом петушке» написана о плохом царе, и в нее органически вошел и личный опыт Пушкина из его отношений с Николаем I.