Понтий Пилат и Иешуа на лунной дороге

Считается, что по снам можно предсказывать будущее, что снится, то сбудется. Но я придерживаюсь противоположной точки зрения. Многие психологи считают, что сны — отголоски прошлого. Вот и Понтий Пилат во сне идет и разговаривает со спасенным Иешуа. Все хорошо и спокойно. Рядом с ним идет его собака Банга. Это, мне кажется, тоже не случайно. Для Понтия Пилата Банга символ спокойствия и защиты. Это единственное существо на свете, которое он любил. Большинство персонажей «Ершалаимских глав» восходят к Евангельским. Но это нельзя в полной мере утверждать о Понтие Пилате, пятом прокураторе Иудеи. Ведь у него была репутация «свирепого чудовища». Кcтати, Иешуа — это прямая параллель с Иисусом. Ведь, по — сирийски Иешуа это и есть Иисус. Во сне Понтий Пилат практически прямая противоположность «дневному» самому себе. Он с радостью соглашается с фразой Иешуа: «Мы теперь всегда будем вместе». До этого же у него вызывало отвращение все, что связано с учением Христа.

Хотя прямо об этом нигде не говорится, тем не менее, можно провести некоторые параллели. Выйдя в колоннаду дворца, прокуратор ощущает, что к «запаху кожи и конвоя примешивается проклятая розовая струя», запах, который прокуратор «ненавидел больше всего на свете». Ни запах коней, ни запах горького дыма, доносящийся из кентурий, не раздражают Пилата, не вызывают у него таких страданий, как «жирный розовый дух», к тому же предвещающий «нехороший день». Почему прокуратору ненавистен аромат цветов, запах которых большинство человечества находит приятным? Можно предположить, что дело заключается в следующем. Розы с древних времен считаются одним из символов Христа и Христианства. Для поколения Булгакова розы ассоциировались с учением Христа.

И у Блока в «Двенадцати» есть подобная символика: В белом венчике из роз — Впереди — Иисус Христос. Понтий Пилат говорит, что трусость самый страшный человеческий порок. И сам Булгаков ставит вопрос, почему же Понтий Пилат не струсил » в Долине Дев, когда яростные германцы чуть не загрызли Крысобоя-Великана «, струсил сейчас. Известно, что человек, обретя богатство, более всего боится вернуться к бедности, так как ему есть, что терять. Для бедного человека подобной проблемы не существует, так как, к сожалению, особенно терять нечего. Когда Понтий Пилат спасал Крысобоя-Великана, то практически не рисковал. Понтий Пилат был всего лишь трибуном в легионе, сейчас же он пятый прокуратор Иудеи. Пилат ни за что не погубит свою карьеру, так как лишится власти для него равносильно смерти, И опять во сне он делает то, что не решился сделать в жизни. «Разумеется, погубит.

Утром бы еще не погубил, а теперь, ночью, взвесив все, согласен погубить. Символично, что пробуждает Понтия Пилата приход Афрания, в некотором роде прообраз Воланда — Сатаны. В конце Булгаков прощает Понтия Пилата, отводя ему такую же роль в своей филосовской концепции, как и мастеру. Многие литературные критики называют прогулку по лунной дороге апофеозом победы человека над собой. Продолжая свой тысячелетний спор, Иешуа и Понтий Пилат как бы сливаются в единство добра и зла. Олицетворением подобного единства в произведении М. Булгакова выступает Воланд. Добро и зло порождены людьми, следовательно, человек свободен в своем выборе и, соответственно, несет полную ответственность за свои поступки.