Повесть «О царе Ахмате, како приходил на Угру»

ПОВЕСТИ О СТОЯНИИ НА УГРЕ — летописные повести о последнем столкновении русских войск с силами хана Большой Орды Ахмата в 1480 г., приведшем к окончательному падению ордынского ига. До нас дошел ряд самостоятельных рассказов об этом событии; лишь некоторые из них текстуально соотносимы друг с другом. Одним из ранних рассказов следует считать П., отразившуюся в ростовском летописном своде 80-х гг.

XV в., она дошла до нас в составе Типографской летописи . По идеологической направленности эта версия совпадает с общими тенденциями летописного свода, сочувствовавшего великокняжеской власти, но независимого от нее, и перекликается с Посланием на Угру ростовского архиепископа Вассиана Рыло, призывавшего Ивана III к решительной борьбе с ханом. П. начинается с упоминания о соглашении Ахмата с польско-литовским королем Казимиром и о том, что Иван III отправляет на Оку своего сына — Ивана Молодого и брата Андрея . Ахмат, не решившись вступать в бой на Оке с их полками, продвинулся на запад, к Литовской земле, и стал станом на берегу Угры. Иван III отправился в Москву, где митрополит Геронтий и архиепископ Вассиан убеждали его стоять «крепко за православное хрестьянство противу бесерменству».

Ахмат не дождался помощи от Казимира, на которого в то время напал крымский хан Менгли-Гирей, Тем временем к войскам Ивана III присоединились помирившиеся с ним братья — Андрей и Борис Волоцкий. Между стоявшими на берегах Угры русскими и ордынскими войсками шла перестрелка, а когда Угра замерзла, то Иван III приказал своим войскам отступить к Кременцу . Автор П. склонен объяснять поведение великого князя влиянием на него советников — «злых человек, сребролюбцев богатых и брюхатых, предателей христианских». Войска Ахмата, полагая, что неожиданный отход русских предваряет вступление в битву, сами обратились в бегство.

Это отступление П. рассматривает как чудо Богородицы.

Завершается П. трехчастной концовкой, где говорится, что уход Ахмата был не следствием человеческих усилий, а божьей помощью; прославляются «добрые и мужественные» воины и содержится призыв оборонять землю Русскую, чтобы уберечь отечество от «пленения и разграбления», «убиения детей», надругательств, которые испытывают завоеванные турками земли. В другой версии П., читающейся в Московском великокняжеском своде конца XV в. резче, чем в Типографской летописи, подчеркнута отрицательная роль братьев великого князя; указано, что Ахмат решился пойти на Русь, «слышав, что братья отступиша от великого князя», но также упоминается и о влиянии на Ивана III «богатых и брюхатых». Нет здесь утверждения, что отход Ахмата явился следствием божественной помощи.

В П., входившей в свод 1518 г. , предстает сложная мозаика из разных источников. Здесь обнаруживается явная враждебность великому князю: его упрекают за отправку им «княгини римлянки» и казны на Белоозеро в дни, когда ожидалось нападение Ахмата на столицу, и связывают это с намерением самого князя «бежати к Океану морю», упоминаются имена «бояр богатых», выступавших против войны с Ордой,- Ивана Ощеры и Григория Мамона, подчеркивается роль горожан в организации отпора хану. Главной причиной отступления Ахмата объявляется приход на помощь Ивану III его братьев и плохое снаряжение ордынских войск — «бяху бо татари наги и боси, ободралися».

Упоминание в великокняжеских сводах колебаний великого князя во время «стояния на Угре» свидетельствует о том, что эта нерешительность была хорошо известна современникам, и официальное летописание не сочло возможным о ней умолчать, возложив, однако, вину на «злых советников». Ростовский рассказ о событиях 1480 г., легший в основу большинства последующих летописных версий, был выдающимся памятником русской публицистики конца XV в.

Я. С. Лурье