Повесть «В окопах Сталининграда» и ее актуальность сегодня

Трудно приходилось в ту пору для многих писателей, война была настоящим потрясением, они были переполнены увиденным и пережитым. Сразу же после окончания войны, темы с ней связанные, официальная критика объявила неактуальными, больше того, отвлекающими от важных современных задач, от строительства мирной жизни. Произведения о войне вытеснялись с журнальных страниц, вычеркивались из издательских планов.

В эту мрачную пору, когда после постановления ЦК о журналах «Звезда» и «Ленинград» духовная жизнь, казалось, замерла, все-таки появилось несколько прекрасных книг о войне: «В окопах Сталининграда» В. Некрасова, «Возвращение» А. Платонова, «Звезда» и «Двое в степи» Э. Казакевича, «Спутники» В. Пановой, «За правое дело» В. Грассмана. Публикация почти каждой из названных вещей стала возможной благодаря стечению счастливых обстоятельств, некоторые из них по непостижимому капризу Сталина были отмечены. Но все эти книги были островками в море совершенно иной литературы, Образованном произведениями художественно беспомощными, державшимися на плаву лишь благодаря теме, материалу и нередко, если мягко сказать, вполне сознательно пренебрегавшими реальной действительностью.

Повесть «В окопах Сталининграда» имела принципиальное значение для дальнейшего развития нашей военной литературы. Повесть В. Некрасова поражала непререкаемой достоверностью, несочиненностью, в ней отразился жестокий, дорогой ценой оплаченный опыт солдат и офицеров с «передка». Именно она стояла у истоков столь заметно заявившей о себе на рубеже пятидесятых и шестидесятых годов литературы фронтового поколения, которую потом называли «лейтенантской литературой». В. Некрасов был признанным ее лидером.

Эти писатели, о которых Твардовский хорошо сказал, что они «выше лейтенантов не поднимались и дальше командира полка не ходили» и «видели пот и кровь войны на своей гимнастерке», составили целую плеяду хорошо известных нынче читателям имен: Г. Бакланов и В. Богомолов, Ю. Бондарев и А. Ананьев, К. Воробьев и В. Астафьев, В. Быков и А. Адамович. Хочу отметить одну общую особенность первых книг о войне писателей фронтового поколения — «мемуарность». Излюбленный жанр этих писателей — лирическая повесть, написанная от первого лица. Их проза не всегда строго автобиографичная, но она насквозь пропитана авторскими воспоминаниями о фронтовой юности. Всех этих писателей буквально выталкивала в литературу сила пережитого на войне, и повести о фронтовой юности, которые они написали, особенно их первые повести, были одновременно лейтенантскими и солдатскими мемуарами.

Теми мемуарами, которые в действительности никто никогда не отважился писать. Конечно, у каждого была своя война, и все-таки многое в пережитом на фронте было достоянием тысячи тысяч. Обыденный фронтовой опыт на солдатском и лейтенантском уровне приобрела новое качество при художественном творении. В лирической повести он приближен к читателю так, что артиллерийская канонада и автоматные очереди не заглушают стонов и шепота, а в пороховом дыму и пыли снарядов и мин можно разглядеть в глазах людей решимость и страх, муку и ярость.

Эти повести принесли в литературу тяжелый, кровавый опыт «окопников. Их авторы пережили сами то, что было уделом огромного числа людей, составляющих основание той грандиозной пирамиды, которую представляет собой действующая армия. Рассказанная ими правда была встречена критикой в штыки, хотя происходило все это уже в хрущевские, относительно либеральные времена.

Четверть века с лишним продолжалась эта воинственная идеологическая кампания по искоренению «окопной правды», она дорого стоила литературе, за нее было плачено изуродованными цензурой и не вышедшими книгами, драматическими писательскими судьбами, а закончилась она таков закономерный финал прислуживающих властям литераторов. Книги, состряпанные по указаниям и установкам этих властей и превозносимые до небес, оказались перворожденными и давно канули в лету.