Природа в творчестве Лермонтова как символ свободы

В лирике Лермонтова звучит постоянное обращение к природе, помогающее раскрыть единство духовного мира лирического героя и мира природы. Лирический герой поэта в своем одиночестве тянется к природе, умеет видеть ее красоту. Природа словно подчеркивает одиночество лирического героя. Одиноко растет «на севере диком» сосна, мечтая о далекой пальме; одиноким остается утес — великан в стихотворении «Утес». В раннем стихотворении «Осень» чуть ли не ученически воспроизведены основные детали пейзажа: тут и пожелтевшие листья, и мрачная зелень елей, и туман, сквозь который проглядывает тусклый месяц, и воспоминание о летнем многоцветье, и сожаление об ушедшей весне с ее радостями.

В сущности это описание того чувства утраты, которое охватывает человека поздней осенью при созерцании увядающей природы. Но здесь описание природы и само чувство грусти переданы приблизительно, без указания конкретных примет эпохи или без связи с особыми событиями в жизни лирического героя. По мере того как мужал Лермонтов, содержание лирических произведений о природе обогащалось. В них начинают появляться не только элегические или патриотические, но и откровенно политические мотивы, а также философские раздумья о важнейших проблемах. Так, в небольшой зарисовке «Когда волнуется желтеющая нива…» поэт выразил целую концепцию бытия. Когда волнуется желтеющая нива, И свежий лес шумит при звуке ветерка, И прячется в саду малиновая слива Под тенью сладостной зеленого листка. Пейзаж словно бы заслонил всевозможные житейские дрязги, влил в душу успокоение и вызвал уверенность. Жизнь природы представляется гармоничной, и это помогает преодолеть противоречие духовной жизни человека. Природа познается поэтом как источник прекрасного, разлитого повсюду вокруг нас, и как воплощение целесообразного.

Но разве человек не дитя природы? И почему человеческое общество должно выпадать из-под власти всеобщих законов бытия? Так созерцание природы помогает поэту уяснить, что высшая целесообразность и красота должны восторжествовать и в человеческом обществе. Ведь не для одних же страданий родился человек? Иначе зачем природа или Творец наделили его чувством справедливости, стремлением к правде и жаждой счастья? Желтеющая нива, лес, порыв ветра, ландыш серебристый — все это не разрозненные и тем более не изолированные явления. Это грани цельного бытия. Лермонтов умел одухотворять, оживлять природу: утес, тучи, дубовый листок, пальма, сосна, дружные волны наделены у него человеческими страстями, и ведомы и радость встреч, и горечь разлук, и неутолимая грусть. К 1841 году лирика Лермонтова достигла высшего расцвета. В последний год жизни поэт создал ряд произведений удивительного мастерства. Среди них особое место занимают «Родина», «Прощай, немытая Россия», «Выхожу один я на дорогу». Природа здесь символизирует образ Родины.

В стихотворении «Выхожу один я на дорогу» пейзаж занимает всего пять строк из двадцати. Причем это очень необычный пейзаж, имеющий символическое значение. Вся картина жизни лирического героя представлена на космическом фоне и оттого приобретает вид сложного образа — символа, напоминающего о мучительно сложных вопросах, над решением которых бились современники Лермонтова:

Выхожу один я на дорогу; Сквозь туман кремнистый путь блестит; Ночь тиха. Пустыня внемлет богу, И звезда с звездою говорит. Что такое «кремнистый путь в пустыне». Кремень напоминает о крови, о ранах, страданиях.

Кремнистый путь — образное воплощение судьбы поэта, пытавшегося найти отклик у современников, но оставшегося безответным, осознавшего полнейшее одиночество в пустыне безлюдья. Но отчуждения и непонимания не должно быть! Ведь во вселенной все связано друг с другом. Даже звезда с звездою говорит. Как всякий настоящий, а тем более велики поэт, Лермонтов исповедовался в поэзии, и, перелистывая томики его сочинений, мы можем прочесть его душу и понять его как поэта и как человека. Белинский писал о Лермонтове: «… уже недалеко то время, когда имя его в литературе сделается народным именем, и гармонические звуки его поэзии будут услышаны в повседневном разговоре толпы, между толками ее о житейских заботах». Сегодня мы можем сказать, что это время наступило.