Пространство поэтического мира Лермонтова

Особенность мироощущения М. Ю. Лермонтова — причастность к космосу, вселенной. Земля для него и его героев не только конкретное место, они обитатели мира, где все находится во взаимодействии, взаимообусловленности, а земля — часть всеобщей гармонической организации вселенной.

Континуум поэтического мира М. Ю. Лермонтова дополняется новыми измерениями («генной памятью», памятью о прошлых веках и пророческим предвидением будущего). Пространственная и временная бесконечность, соединяется с конкретным («органическим») ощущением действительности. Это потребовало такого построения текстов, когда явление рассматривается в «пределе его», то есть на основе взаимоисключающих начал, позволяющих достигнуть глобальности и полноты описания, что присуще барокко.

Исследование творчества М. Ю. Лермонтова показывает, что его «космизм» связан с эмблематичностью его текстов, реализующейся через эмблематику имени. Как правило, это многоплановая «картинность», отсылающая к имяславческой философской тенденции — осмыслять мир и себя в связи с именами, причастными к Божественному имени. Эмблематичность текста М. Ю. Лермонтова выявляется в процессе раскодировки «скрытого» имени в его стихотворениях. М. Ю. Лермонтов, не рассматривавший в текстах свое имя как судьбу на поверхностном уровне текстов, тем не менее глубинно воспринимал свое назначение и судьбу, отталкиваясь от собственного имени и его внутренней формы, активизируя архетипическое и мифологическое начало, которое лежит в их основе (образ архистратига Михаила). Отсюда соединение воинства и поэзии в реальном социофизическом контексте, в портретном (живописном, графическом) строе текстов, в поэтических текстах.

Лермонтову было дано небывалым образом расширить границы поэтического мышления. Временные параметры его поэтического мира составляют фундаментальную триаду: прошлое (не только годы, но и века, эпохи) — настоящее — будущее, пределом которого не является земная жизнь. Прошлое историческое время — только краткий эпизод в прожитых его лирическим героем веках и эпохах. Для М. Ю. Лермонтова, причастного к вечности, не имеющей временных рамок, прошлое, настоящее и будущее — не отдельные фрагменты бесконечного времени, а один «миг». Поэтому он способен одновременно свободно обращаться, как к настоящему, — к прошлому и будущему. Лермонтов создал такой поэтический мир, в котором историческое прошлое, определенным образом детерминированное, имеющее жесткие причинные связи, сочетается с временной бесконечностью, не обусловленной жесткими причинными связями.

Мысль о вечности, гармония вселенной, преодоление земного пространства и времени, способность внимать Богу — все это «перевито одной лентой» — идеей звука: он и причина, и следствие причастности к гармонии. Музыка дает герою более высокое состояние сознания и некий универсальный способ связи с миром, людьми и вселенной: снимая пространственно-временной план бытия и сознания, она вскрывает новые планы. Устроение всеединства, связи человека — мира — Бога в лирике М. Ю. Лермонтова осуществляется через взаимосвязанные сущности, носящие идею звука: слово — песня — звук.

Песни сочиняются на земле людьми, звуки — принадлежность небесного мира. Музыкальное бытие — бытие эйдетическое. Звук как эйдос способствует проявлению акта чистой веры. Звук в поэзии М. Ю. Лермонтова — это и мыслимая «заумь» — ме-тапоэтический образец чистой зауми, которая не реализуется, чтобы не стать предметной, сохраняя великую тайну связи лирического героя с высшими сферами. Лирический герой Лермонтова «слышит» Бога. Контакт между людьми и Богом, по мысли

Лермонтова, нарушен, вследствие этого нет контакта между лирическим героем и людьми. Это и есть возведенная в степень трагедия героя, коренная причина его одиночества на земле.

Заумь стремится назад, к органической совокупности речи, к процессу первичного речетворчества, его естественности и раскованности, к тому стереозвуку — слову, которое впоследствии стало плотью. Отсюда — это знак инверсии и про-спекции одновременно. Желание не нейтрализовать, а в некотором роде «перекрыть» поэтическим кодом шум людской речи ведет к децентрализации оси времени и пространства в поэтических текстах М. Ю. Лермонтова. Подавление артикуляции, то есть речи как жестко денотативно и референциально соотнесенной, прикрепленной к «промежутку между началом времен и их концом», ведет к преодолению («силой мысли») «грубой» реальности, заземленного эмпиризма, делает его лирического героя сопричастным вечности и вселенной.

М. Ю. Лермонтов — художник слова, но он сделал много в области изобразительных искусств — живописи, графики. В таком случае, когда поэт является и художником одновременно, синкретизм этих искусств особенно значим. М. Ю. Лермонтов на протяжении всей жизни сочетал в творчестве опыты в литературе и изобразительном искусстве. Отмечается особенное влияние на творчество М. Ю. Лермонтова искусства Рембрандта — яркого представителя барокко. М. Ю. Лермонтову было присуще синтетическое мышление, умение изобразительное соединять с музыкальным в величественных, пышных панорамах, представлениях, объединяющих земное и небесное, суетное и величественное.

Символ произведений М. Ю. Лермонтова, — маска.

Произведениям М. Ю. Лермонтова присущи живописность, театральность, особенно это касается барочных панорам, которые представляются величественными декорациями к происходящим событиям, участвуют в огромных действах. М. Ю. Лермонтов интересовался театром, драматургия составляет одну из важнейших сторон его творчества. Театральность — одна из важнейших черт произведений барокко. Альтернативное построение сюжета — важнейший риторический принцип драматургии барокко. В драмах М. Ю. Лермонтова он выражается в неожиданной смене противоположных действий героев, в пристальном внимании к их сомнениям, колебаниям в выборе пути, принятии определенного решения, часто противоположного общему течению сюжета.

Один из главных символов, репрезентирующих театральность произведений М. Ю. Лермонтова, — маска. Маски в творчестве М. Ю. Лермонтова часто получают структурную выделенность, эмблематичность, приобретают обобщенные названия. Человек в маске запечатлевается М. Ю. Лермонтовым в состоянии, характеризующемся на основании взаимоисключающих противоположностей: он не жив, но и не мертв. Жизнь представляется лирическому герою М. Ю. Лермонтова как маскарад, участником которого он невольно становится. Тема маски возобновляется, она имеет как типологические способы воплощения, так и вариативно реализуется в различных произведениях через взаимодействие жанровых систем, иллюзию, «причудливую гармонию антитез». Таким образом, оказывается, что сама стилевая система художника репрезентирует культуру барокко в целом.

М. Ю. Лермонтов создал произведения, которые несут в себе черты барокко, свойственные русской культуре, но они органично вписываются в общемировые тенденции развития и постоянного возобновления этого величественного стиля. С М. Ю. Лермонтовым мы приобщаемся к осмыслению не только наших вечных вопросов, но и проблем мировой значимости — в философии, литературе и культуре.