Прозревая будущее

Тема «поэт и история» очень мне близка. И не только потому, что люблю Блока-поэта, но и потому, что я его дальний родственник . Чтобы быть точным, приведу генеалогическую цепочку: мой отец — бабушка — дальше шесть поколений сельских священнослужителей вплоть до Исака . Другая ветвь потомков Исака: Алексей — Гликерия — Павел — Иван Менделеев — Дмитрий Менделеев — его дочь Любовь — Александр Блок .

Пятнадцать звеньев — не короткая, конечно, цепочка, но все же дает некоторое моральное право прикоснуться к гениальному поэту.

В журнале «Литература в школе» прочел статью Н. Н. Зуева «Поэт и история». Прочел, как говорится, на одном дыхании: от грандиозности поднятых в ней проблем просто захватывает дух. Чтобы в этом убедиться, достаточно прочесть заключительную фразу: «У Блока же не просто поколебленными, но порушенными оказываются самые глубинные основы бытия по Нагорной проповеди, без которых и народу, и отдельному человеку просто невозможно жить. Вот когда остается надеяться на Того, Кто приходит в конце поэмы… и встает над стихией зла как последняя надежда на воскрешение добра и Бога в душах людей…»

Со всеми основными выводами Н. Н. Зуева нельзя, мне кажется, не согласиться: он подводит к ним читателя логично и корректно, шаг за шагом анализируя текст поэмы, сопоставляя ее с произведениями Пушкина, приводя высказывания многих выдающихся исследователей творчества Блока. Но, конечно, в рамках одной статьи невозможно полностью исчерпать такую масштабную проблему — всегда остается простор для дальнейшего ее обсуждения, развития…

Вот, например, такая мысль: «…Потеряв свои надежды , Блок все-таки верит в Историзм поэмы, в то, что в ней правдиво Отражена… эпоха бессмысленного Бунта, Сменяемого «державным шагом» новой власти… Парадокс истории заключается в том, что партия, призывавшая к раздуванию «мирового пожара» , в конце концов сыграла свою главную историческую роль, Удержав Россию на краю пропасти. Здесь Не место обсуждать общеизвестные страшные факты о гибели в годы Гражданской войны от террора, голода и болезней примерно двадцати пяти миллионов человек… «Державные шаги» новой власти… смогли Удержать страну от распада, Спасти от иностранной интервенции, от бунта и хаоса».

Во-первых, мне кажется, что если уж речь идет об «историзме» поэмы, то «обсуждать общеизвестные страшные факты» не только уместно, но и Должно : факты и есть «тело» Истории.

Во-вторых, думаю, очень важно помнить, что «бессмысленный бунт» не был стихийным явлением. Он результат кропотливой, упорной, дьявольски изобретательной работы деструктивных сил, направленной на методичное разрушение державы, ослабленной затяжной, изнурительной войной, но все еще великой. В первых рядах этой «пятой колонны» неизменно были большевики. «Бунт» был им необходим для того, чтобы на руинах поверженной в конце концов державы захватить власть и утвердить свою диктатуру. Об этом, не смущаясь, писал Ленин .

Как видим, активно используя террор и откровенную демагогию, им удалось этого добиться.

В-третьих, совсем Не очевидно, что они смогли потом » Удержать Россию на краю пропасти… от распада, интервенции, от бунта и хаоса». Более того, нынешние события четко показывают: нет, не смогли. Они лишь несколько замедлили эти процессы, но теперь, спустя восемьдесят пять лет, когда ресурсы народной духовности почти истощились, все это — налицо. От Российской державы не осталось и половины , экономическая и идеологическая интервенция захлестнула страну, а разгул воровства, бандитизма и терроризма — это и есть «бунт и хаос». Октябрьский переворот оказался «бомбой замедленного действия», которая неминуемо должна была взорваться, так как «история» не прощает пренебрежения законами развития человеческого общества .

Чуть раньше или немного позже, но «обвал» России, подорванной изнутри, неминуемо должен был произойти. В поэме это сказано словами писателя-витии и старушки .

Однако «историзм» поэмы видится мне не только в «отражении» трагических событий, сколько в их глубоком Осмыслении. Постараюсь это пояснить.

Во-первых, «сорвана маска» с большевиков, прикидывавшихся «передовым отрядом пролетариата». Вот кто такие, по Блоку, «двенадцать» красногвардейцев: «…Идут двенадцать человек… // В зубах — цыгарка, примят картуз, // На спину б надо б бубновый туз!»

Во-вторых, он разоблачил их истинные побуждения и стремления. Вот они: «Мировой пожар раздуем, Мировой пожар в крови…» «Товарищ, винтовку держи, не трусь! // Пальнем-ка пулей в Святую Русь!..»; «Свобода, свобода, // Эх, эх, без креста!»; «Эх, эх, согреши! // Будет легче для Души!»; «Эх, эх! // Позабавиться не грех! // Запирайте етажи, // Нынче будут грабежи! // Отмыкайте погреба — // Гуляет нынче голытьба!»; «Ужь я ножичком // Полосну, полосну!» Яснее не скажешь…

А пока еще не удалось «раздуть мировой пожар в крови», можно «поразвлечься» с Катькой: «Помнишь, Катя, офицера — // Не ушел он от ножа…Взводи курок!.. Трах-тарарах!.. А Катька где? — Мертва, мертва! // Простреленная голова! // Что, Катька, рада? — Ни гу-гу… // Лежи ты, падаль, на снегу!.. // Революцьонный держите шаг! // Неугомонный не дремлет враг!» Из текста ясно, что Катька — это и есть «неугомонный враг»… Что и говорить, подвиг, сравнимый разве со столь же великим подвигом Стеньки Разина, который «мощным взмахом поднимает помертвевшую княжну и за борт ее бросает в набежавшую волну»!

Да, века проходят, а нравы не меняются.

Правда, истины ради надо отметить, что убийце Катьки в первый момент как-то не по себе: «Лишь у бедного убийцы // Не видать совсем лица…» Оказывается, что «Ох, товарищи, родные, // Эту девку я любил… // Ночки черные хмельные // С этой девкой проводил…» Но товарищи родные нежно его утешают: «Ишь, стервец, завел шарманку, // Что ты, Петька, баба, // что ль?.. // Не такое нынче время, // Чтобы нянчиться с тобой!» Дружеская поддержка оказала немедленное действие: «И Петруха замедляет // Торопливые шаги… Он головку вскидавает, // Он опять повеселел… // Эх, эх! // Позабавиться не грех!» И как ни в чем не бывало, дружная компания бодро продолжает «державный шаг»: «…И идут без имени святого // Все двенадцать — вдаль. // Ко всему готовы, // Ничего не жаль…» Идут совершать свой «промежуточный» подвиг — разгонять Учредительное собрание. Его с таким нетерпением ожидала вся Россия! Но «номер не прошел» — там оказалось слишком мало большевиков. А оставаться в меньшинстве они не любили .

Вот они и пожаловались двенадцати «революцьонерам», что их обидели… Результат налицо: «На канате — плакат: // «Вся власть Учредительному Собранию!»… // На что такой плакат, // Такой огромный лоскут? // Сколько бы вышло портянок…» «Ветер веселый // И зол, и рад… // Рвет, мнет и носит // Большой плакат…» Как все просто в истории на самом деле происходит! Даже как-то неловко…

В-третьих, Блок исторически предвидел, что даже этими отпетыми подонками в конце концов овладеет панический ужас. В минуту тяжкого похмелья от вакханалии власти им наверняка вспомнятся слова: «Но есть, есть Божий Суд, наперсники разврата, есть Грозный Судия — он ждет…» И тогда им будут мерещиться «мальчики кровавые в глазах», Впереди в каждом темном переулке почудится «неугомонный враг»: «- Кто еще там? Выходи! // Это — ветер с красным флагом // Разыгрался Впереди… // Впереди — сугроб холодный, // — Кто в сугробе — выходи!..»; «Кто там машет красным флагом?.. // — Кто там ходит беглым шагом, // Хоронясь за все дома? // — Все равно тебя добуду, // Лучше сдайся мне живьем! // — Эй, товарищ, будет худо, // Выходи, стрелять начнем! // Трах-тах-тах! — И только эхо // Откликается в домах… // Только вьюга долгим смехом // Заливается в снегах… // Трах-тах-тах! // Трах-тах-тах…»

В-четвертых, Блок предугадал, что, расправившись с офицерами и «Катьками», большевики приступят к своему Главному Делу : сначала развяжут беспрецедентную идеологическую травлю религии, а потом, почувствовав свое бессилие, убедившись, что » Логически идеализм опровергнуть невозможно», начнут уничтожать ее Физически — будут расстреляны почти все — служители Бога, а Божьи Дома — почти все разрушены. Разгула сатанизма в таком грандиозном масштабе история еще не знала! Недаром в феврале-марте 1918 года Блок отметил: «…Красногвардейцы «недостойны» Иисуса… с ними… шел Другой». Эх, вот если бы им удалось и самого Христа еще раз убить , как было бы спокойно!

Но Блок пророчески предвидел, что этот «подвиг» большевикам совершить не по силам — Бог окажется сильнее их: » Впереди — с кровавым флагом, // И за вьюгой, невидим, // И от пули невредим, // Нежной поступью надвьюжной, // Снежной россыпью жемчужной, // В белом венчике из роз — // Впереди — Исус Христос». Так и случилось: в самом финале поэмы, после мрачнейшей картины безысходной черной ночи над Святой Русью, вновь возникает жизнеутверждающий мотив раннего Блока .

Теперь мы видим, что гений не утратил способности быть пророком и прозреть будущее России. Как он и предсказывал, после долгих лет мрака, чудовищных злодеяний против Руси и Бога, уничтожения миллионов лучших людей, почти всех церквей и священнослужителей снова высится над Москвой светлый храм Христа Спасителя, и Дух Божий начинает входить в зачерствевшие души наших соотечественников. Гений не ошибся!

В этом — его истинный Историзм!