Пушкин — свой для всех эпох

Все в мире покроется пылью забвенья, Лишь двое не знают ни смерти, ни тленья: Лишь дело героя да речь мудреца Проходят столетья, не зная конца. Фирдоуси

Поэзия Пушкина и сам его образ — это пульсирующая ежеминутно жизнь. Для нас Пушкин никогда не будет застывшим классиком. Все потому, что более полутора веков назад поэт писал о том, что сегодня воспринимается как очень личное, твое, жизненно важное, современное.

Читаешь любовную лирику Пушкина, и теряется ощущение времени, кажется, что все это о нас. Разве не о моей влюбленности эти строки: «Вы улыбнетесь — мне отрада, вы отвернетесь — мне тоска…»? Или эта узнаваемая «по всем приметам болезнь любви в душе моей»:

Без вас мне скучно — я зеваю;При вас мне грустно — я терплю;И, мочи нет, сказать желаю, Мой ангел, как я вас люблю!

Или эта мольба влюбленного поэта: «Алина! Сжальтесь надо мною. Не смею требовать любви!» Все это находит отклик в наших сердцах.

Мы, конечно, вслух так не говорим, но чувства у нас такие же. В этих и других строчках о любви, написанных великим поэтом, читатели во все времена будут узнавать свое, сокровенное.

Мы не перестаем удивляться: как поэт, живший в первой половине XIX века, мог знать, о чем мы будет думать в начале XXI века? В его поэзии мы узнаем свои проблемы, свои радости и свои горести. Это удивление и узнавание ведет нас к душевной связи между нами и Пушкиным.

Сейчас много говорят и пишут о потере нравственных идеалов, об отсутствии духовности. Мне кажется, что Пушкин на примере декабристов прекрасно сумел показать не только гражданский, но и нравственный подвиг человека. Если политические понятия о «рабстве падшем» и об «обломках самовластья» воспринимаются нами как исторические факты, то «дум высокое стремленье» — как главный результат жизни и подвига декабристов.

Именно благодаря этому они были лучшими людьми своего времени и остаются такими же сегодня. «Дум высокое стремленье» — это тот идеал, к которому «не зарастет народная тропа». Она через прошлое ведет к будущему. Идеалов в современную эпоху так не хватает!

Свой Пушкин для молодых еще и потому, что он приветствовал «племя младое, незнакомое». В стихотворении «Вновь я посетил…» поэт обращается к «младой роще», которая разрослась за время его отсутствия, к «зеленой семье» и надеется, что когда-нибудь, проходя границу «владений дедовских», его внук вспомнит о нем. Так уж заведено, что мы живем в тех, кто вспоминает нас, и в том, что о нас вспоминают. Через год после «Вновь я посетил…» Пушкин создает «Памятник» — стихотворение о бессмертии уже не просто человека, а поэта. Оба стихотворения объединяет мысль: «весь я не умру».

Но в «Памятнике» масштабы расширены так, что они охватывают и нас с вами. Не «мой внук» — а «гордый внук славян», не «владения дедовские» — а «по всей Руси великой» и даже «в подлунном мире», не «дорога, изрытая дождями» — «народная тропа».

Пушкин верил, что его поэзии суждена долгая жизнь. Наверное, он, пронизывая поэтической интуицией время, знал, что станет своим в каждой грядущей эпохе. Своим и пока непревзойденным. Хотя бы потому, что еще никто не создал строки выше, чище и поэтичней, чем эти:

Исполнились мои желания. ТворецТебя мне ниспослал, тебя, моя Мадона, Чистейшей прелести чистейший образец.