Реальное и фантастическое в поэме И. Драча «Чернобыльская Мадонна»

В поэме «Чернобыльская Мадонна» И. Драч рассказывает о самой страшной трагедии второй половины XX столетия — аварии на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 года и ее последствиях. Поэт с жгучей болью рассказывает о том, как зеленые луга, величественные рощи, чистые реки — все стало мертвым. Авария привела к невиданному загрязнению атмосферы, к радиоактивному облучению тысяч людей. Переплетая в поэме правдивое со сказочным, реальное с мистическим, поэт стремится вызвать у читателей чувства ответственности за любые вмешательства в природу, за воплощение в жизнь плодов научно-технического прогресса:

Мир идиотствует, хотя сверху мудреет, Спасенный еще раз жизнями молодыми. За безалаберщины безмерные, за карьеры и премии Словно на войне, снова выход один: За мудрость всемирно глупых академий Платим бессмертием — жизнями молодыми.

Поэт призывает думать и анализировать, чтобы не были люди, земля — атомными заложниками прогресса, духовными «христопродавцами». Всенародная трагедия передана автором сквозь призму одной семьи: мать (украинская крестьянка, «баба в целлофане») — выступает Хранительницей рода, культуры нашего народа, его обычаев и морали, ее сын-генерал — человек, который причастен к строительству станции, принадлежит к руководству тоталитарной системы, и внучек Вовка — существо без совести и стыда, «христопродавец», который грабит в зоне покинутые села. Таким образом, поэт раскрывает и реальную трагедию, и духовный упадок народа.

Поскольку И. Драч — поэт, который мыслит обобщенно, опираясь на метафоричность, народную поэтичность украинского фольклора и достижения мировой культуры, то в произведении много символики, осовременивания христианского мифа. Подбирая эпиграфы к поэме, поэт противопоставляет их, как и содержание, которое будто тоже противоречит здравому смыслу. «Баба в целлофане» — это образ матери-хранительницы, той Чернобыльской Мадонны, которая пережила страшную катастрофу, которая сама видит духовный упадок и своего сына-генерала, и своего внука Вовки-«христопродавца». После взрыва на ЧАЭС в народе распространились легенды, что посмотреть на страдания людей в зоне приходила Дева Мария, что много раз солдаты в зоне видели таинственные следы, которые вели в сторону реактора.

Эту легенду поэт воссоздал в разделе «Солдатская Мадонна». Поэт использовал нереальный сюжет, будто следы принадлежат матери, которая из того света приходит проведать сына, которого не смогли вытянуть из-под обломков и по христиански похоронить. Эти строки — это следы вины перед матерями, это следы памяти. Здесь художественный вымысел поэта переплетается с горькой правдой. И. Драч в своей поэме через аллегории и символику перемешивает сегодняшние проблемы и библейские сюжеты. Трагедию Украины поэт передал через образ Чернобыльской Мадонны:

Кто она? Зона? Эпоха? Судьба? Смерть? Да, я уже знаю кто — Чернобыльская Мадонна!

Фольклорное происхождение имеет образ Соловья-Разбойника, этот образ воспринимается как реальное и ирреальное — так поэт показывает существование человека и во времени, и в бытии. Сын-Генерал, который твердо шел по жизни, показался матери тем Иродом, от которого шло зло. Один образ — а какое глубокое содержание! И в этом — оригинальность и самобытность лирики И. Драча. Поэма «Чернобыльская Мадонна» ставит многие вопросы. Они обращены к нам. Ищите, читайте, давайте на них ответы — себе, своим детям. Несите ту «горькую полынь», что была послана как грозное предупреждение, как память, как призыв опомниться и беречь нашу землю. Вот и прочитанная поэма И. Драча «Чернобыльская Мадонна» — скорбная песня поэта о взрыве на Чернобыльской АЭС, который поразил всю планету.

Поэма И. Драча вызвала у меня и щемящую боль, и раздумья над жизнью, ее проблемами, а главное — ощущение ответственности за все в этом мире. А еще мне хотелось кланяться низко до земли всем тем, кто переживал те страшные дни в зоне атомного взрыва, и тем, кто старался отвернуть беду от других, тем Чернобыльским Мадоннам — женщинам, сестрам, матерям, которых так или иначе затронуло это бедствие.