Рецензия на книгу М. Майофис «Воззвание к Европе…»

«Арзамас» — «одно из самых изученных историко-литературных явлений начала XIX века», — сказано в Введении к исследованию М. Майофис. Автор искренне признает в работах предшественников «непревзойденные образцы историко-литературных исследований» . Но эта книга написана не как компендиум, не как реферат, представляющий достижения науки в изучении выбранной темы; это полемическая работа с явно декларированной целью.

Мария Майофис. ВОЗЗВАНИЕ К ЕВРОПЕ: ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБЩЕСТВО «АРЗАМАС» И РОССИЙСКИЙ МОДЕРНИЗАЦИОННЫЙ ПРОЕКТ 1815-1818 ГОДОВ. М.: Новое литературное обозрение.

2008. 800 с.

В чем суть спора с предшествующими исследователями? Во-первых, М. Майофис видит ошибочность установки на «пушкинскую перспективу», то есть не согласна видеть в «Арзамасе» «преддверие пушкинской эпохи». «»Пушкинская перспектива» отсекала важнейшие тексты и эпизоды, а главное — фактически вывела за рамки исследований нескольких важных его участников» . Замечу, что эти — обойденные вниманием предшественников — участники заняли не меньшее место в книге, чем, например, Жуковский и Вяземский. Во-вторых, ей не близка и «декабристская перспектива» , то есть стремление усилить роль М. Орлова, Н. Муравьева и Н. Тургенева, вступивших в общество в 1817 году.

В-третьих, начало «Арзамаса» автор связывает не с представлением «Липецких вод» А. Шаховского , а с актом о создании Священного Союза христианских государей, подписанным в Париже 14 сентября 1815 года. «»Арзамас» появился в октябре 1815 года как наиболее оптимальная, с точки зрения его создателей, форма культурной и политической мобилизации группы единомышленников» , то есть реформаторов, поддерживающих правительство и царя в стремлении к модернизации страны и Европы.

И закончился «Арзамас» не только и не столько в связи с отъездами арзамасцев . После Аахенского конгресса «политическая и культурная ситуация» резко изменилась, наступило «похолодание». «Кончилась короткая, но крайне важная в их жизни эпоха — время общих надежд и преддверия общего дела» .

М. Майофис убедительно, как мне кажется, формулирует установку предшественников : они «видели и себя, и своих героев представителями единой традиции российской интеллигенции, воспринимали критический пафос и шутливую форму арзамасских выступлений, направленных против реакционной идеологии, абсурдных теорий и мертвых текстов, как образец достойной гражданской и культурной позиции» . Она же, работая в иных социально-культурных условиях, стремится к совмещению литературной и социально-политической перспектив, к постановке проблемы «типа сознания», «стиля мышления» — здесь в качестве предшественников можно было бы назвать не только немецких исследователей , отмеченных автором, но и А. Зорина, О. Проскурина, некоторых других исследователей, на работы которых опирается автор рецензируемой книги.

И традиционные историко-литературные сюжеты осмыслены уже не вполне традиционно: так, борьба «Арзамаса» с «Беседой» понята как «критика культурной программы, полностью противоречившей новой государственной идеологии» ; протоколы общества рассматриваются не как монолитный корпус текстов — указано, что Батюшков, А. Тургенев и Д. Кавелин выступали против пародийного ритуала «Арзамаса». Арзамасскую «галиматью» придумали Блудов и Дашков, а не Жуковский . По-новому устанавливается связь отдельных фактов — будь то переводы и распространение Библии , спор о новом слоге (гл.

V), споры о гекзаметре ; показано, как составляется история русской литературы 1800-1810-х годов, как канонизируются Карамзин, Дмитриев, Озеров, Муравьев и Державин .

М. Майофис восстанавливает справедливость не только по отношению к Уварову или Блудову. В книге дается краткий и содержательный портрет графа Иоанна Каподистрии и его «эпохи»; этот статс-секретарь по иностранным делам был сторонником «нового порядка в Европе», в основе которого «стали бы национальные государства, конституционное правление и система международного взаимодействия» . Именно с реформаторскими планами Каподистрии связывает автор «проект арзамасского журнала, отъезд за границу некоторых членов общества, его распад и вступление в него будущих декабристов» .

В книге использовано, выявлено и опубликовано множество архивных материалов — не только переписка арзамасцев, но и, например, монография А. Н. Шебунина «Вокруг Священного Союза» . Некоторые материалы полностью опубликованы в ценных Приложениях: например, письма Блудова и Дашкова, статьи А. Н. Оленина, Блудова и др.

Что же может дать эта книга учителю-словеснику? Конечно, можно от пародий и эпиграмм арзамасцев перейти к серьезному разговору об одном из важнейших эпизодов русской литературы начала XIX века. Но помимо утилитарного значения у всякой умной и толковой книги есть и другое — удовольствие от чтения.

Как говорил старый арзамасец В. Л. Пушкин, «нам нужны не слова, нам нýжно просвещенье».