Роль гиперболы в изображении Башмачкина в повести Н. В. Гоголя «Шинель»

Повесть «Шинель» Н. В. Гоголя входит в цикл «Петербургские повести». В нем писатель изображает быт и нравы жителей Петербурга, рисует их психологию. Повесть «Шинель» считается выдающимся произведением Гоголя. Ее идейно-художественные особенности были оценены многими русскими и зарубежными писателями. «Шинель» считается образцом русской реалистической повести. Недаром писатели последующих поколений считали, что «все они вышли из гоголевской «Шинели».

В центре повествования — судьба чиновника самого низшего разряда Акакия Акакиевича Башмачкина. Гоголь описывает нам жизнь и смерть «маленького» человека. Чтобы глубже и полнее раскрыть образ Башмачкина, Гоголь использует такой художественный прием, как гипербола. Можно сказать, что в изображении Акакия Акакиевича переплетаются реализм, гипербола и фантастика. Гиперболические нотки просматриваются везде, уже начиная с описания крещения героя.

Долго мучались, выбирая имя младенца, но не нашли ничего лучше имени Акакий: «Ну, уж я вижу, что, видно, его такая судьба. Уж если так, пусть лучше будет он называться как и отец его. Отец был Акакий, да пусть и сын будет Акакий». Таким образом, подчеркивается неизбежность судьбы героя. Его предки были мелкими чиновниками, и сам он не может прыгнуть выше своей головы.

Гиперболически выглядит речь Башмачкина. Говорит он только предлогами, наречиями и частицами, никак не может закончить фразу. Это подчеркивает крайнюю робость героя, забитость, неуверенность. Гипербола усиливается, когда начинается описание службы Акакия Акакиевича в департаменте. Человек, не блещущий умом и не имеющий никаких интересов, кроме служебных, Акакий Акакиевич жил своими бумагами: «Вряд ли где можно было найти человека, который так жил бы в своей должности… он служил с любовью».

Действительно, в простом переписывании бумаг он находил свой «разнообразный и приятный мир». Только никто не замечал этого его служебного рвения, получал он самую маленькую зарплату в департаменте, но ему было все равно: «Вне этого переписывания, казалось, для него ничего не существовало». Можно сказать, что Башмачкин был по-своему счастлив.

Но мирное течение его жизни было нарушено чрезвычайным происшествием: Акакию Акакиевичу срочно понадобилось сшить новую шинель. Ради этого ему пришлось урезать себя во всем: не зажигать лишний раз свечу, не ужинать по вечерам, ходить по улицам на цыпочках, чтобы не натирать обувь, не занашивать белье и так далее. Все эти лишения он с лихвой замещал мыслью о будущей шинели. Эта мысль стала для него подругой, скрашивающей его одинокую, убогую жизнь: «Он сделался как-то живее, даже тверже характером, как человек, который уже определил и поставил себе цель».

Само провидение помогало Акакию Акакиевичу, и скоро он набрал вожделенные восемьдесят рублей. Вместе с портным Петровичем они выбрали все самое лучшее, и, наконец, шинель была готова. Можно сказать, что шинель вернула Башмачкина к жизни. Он впервые за несколько лет вышел на вечерние улицы Петербурга, обратил внимание на огромные перемены, произошедшие в городе, любовался на женскую ножку, изображенную в витрине магазина, иронически усмехнулся, увидев прическу какого-то франта.

Но недолго длилось преображение Акакия Акакиевича. Он и дня не проходил в своей обновке. На следующий день вечером ее украли. Это было страшнейшее потрясение для Башмачкина.

Он решился на невиданный для него поступок — бороться за свою шинель. Но чиновничья машина не дала ему никакого шанса. Башмачкин добрался даже до «значительного лица» и посмел ему перечить. «Значительное лицо» обвинило Башмачкина в вольномыслии. После этого «Акакий Акакиевич так и обмер, пошатнулся, затрясся всем телом и никак не мог стоять… он бы шлепнулся на пол; его вынесли почти без движения».

После этого Башмачкин заболел и умер. В этом также проявляется гипербола: шинель стала для героя целью, смыслом, опорой всей жизни. Без нее существовать он больше не смог. Но на этом повесть не заканчивается. Далее гипербола перерастает в фантастику.

В Петербурге появился призрак в виде чиновника. Он искал пропавшую шинель и под этим предлогом сдирал шинели со всех прохожих, независимо от чина. В этом ходячем мертвеце узнали Акакия Акакиевича. В конце концов, от «рук» привидения пострадало и «значительное лицо», которое тоже лишилось своей шинели: «Твоей-то шинели мне и нужно! Не похлопотал об моей, да еще и распек, — отдавай же теперь свою!» Так, после смерти Башмачкина восстанавливается справедливость.

Кроме того, в фантастических сценах звучит мысль Гоголя о равенстве всех людей. Их отличие только в шинелях, а человеческая сущность у всех одна. Можно сказать, что в этих сценах он встает на защиту маленького человека, «униженного и оскорбленного». Человека, потерявшего свою сущность и ставшего безликим винтиком в огромной машине Петербурга. Таким образом, при создании образа Акакия Акакиевича Башмачкина основным художественным приемом является гипербола, перерастающая в фантастику.

Преувеличением наполнен весь образ Башмачкина. Иногда очень трудно разделить, где реальные факты из жизни бедного чиновника, а где уже применяется гипербола. Мне кажется, что именно этот художественный прием автор использует для того, чтобы показать весь ужас положения маленького человека в большом городе.

Такое существование зависит не только от вышестоящих людей, имеющих власть, но и от самого маленького человека, позволяющего себе существовать, подобно растению.