Сочинение анализ поэм Ахматовой

Поэма Ахматовой — сложное, многомерное произведение с широко разветвленным смыслом, зависящим от множества ассоциативных связей. В композиционном построении участвуют ряды эпиграфов вступления, посвящения, предисловия и послесловия, отрывок из письма, значимые датировки, прозаические заставки к частям и главам, напоминающие театральные ремарки, и, наконец, примечания, которые гораздо теснее связаны с остальным текстом, чем примечания к «Онегину». Принцип монтажности выступает в поэме еще заметней.

Совершенно в духе Пушкина Анна Ахматова поясняет некоторые реалии. Все эти «Dandy, франт», «Шляпа a la Bolivar», эти рестораны, «Rout, вечернее собрание без танцев, собственно значит «толпа»» воздействуют на читателя пушкинского романа стилистической окраской и даже складываются в некое подобие смысловой линии, тематического мотива. То же у Ахматовой: «Лизиска — псевдоним императрицы Мессалины в римских притонах», «Долина Иосафата — предполагаемое место Страшного суда», «Баута — венецианская полумаска» *, — все это придает под видом кратких пояснений дополнительные черты смыслу.

Или в другой версии текста: «Мальтийская капелла — построена по проекту Кваренги во внутреннем дворе Воронцовского дворца, в котором потом помещался пажеский корпус» *.

Пояснения усложняются, появляется литературный фон, играющий столь важную роль как в «Онегине», так и в «Поэме без героя». Например: «»Столетняя чаровница» — романтическая поэма вроде «Беппо» Байрона» *. Страстные и напряженные строки, посвященные этой чаровнице, разрешаются шутливой интонацией, вызывающей по-пушкински ироническое примечание:

Я пила ее в капле каждой И, бесовскою черною жаждой Одержима, не знала, как Мне разделаться с бесноватой: Я грозила ей Звездной Палатой И гнала на родной чердак…

«Чердак — это место, где, по представлению читателей, рождаются все поэтические произведения». У Ахматовой, как и у Пушкина, возникают порой ссылки на собственные стихи. Так, по поводу строки «К Аи я больше не способен» Пушкин цитирует свое послание к брату:

В лета красные мои Поэтический Аи Нравился мне пеной шумной, Сим подобием любви Или юности безумной и проч. В тексте Ахматовой читаем: В хрустале утонуло пламя, «И вино, как отрава, жжет». В Примечании указывается источник последней строки: Отчего мои пальцы словно в крови И вино, как отрава, жжет?

В некоторых примечаниях возникает прямая перекличка с «Онегиным». Как известно, у Пушкина в «Онегине» есть так называемые «пропущенные строфы», призванные побуждать читателя к сотворчеству, напрягая его воображение. Как и Пушкин, Ахматова обозначает некоторые строфы римской цифрой и рядами точек, а в примечании пишет: «Пропущенные строфы — подражание Пушкину.

См. в «Евгении Онегине»: «Смиренно сознаюсь также, что в Дон Жуане есть две выпущенные строфы», — писал Пушкин » .

В стихотворном тексте Ахматовой есть место, где она пишет о похоронах Шелли, и к стихам:

И все жаворонки всего мира Разрывают бездну эфира

Относится примечание 12: «»Жаворонки» см. знаменитое стихотворение Шелли To the Skulark «К жаворонку»» , и приводится кусочек текста. Все это весьма напоминает пушкинскую отсылку к «Рыбакам» Гнедича. К строке «Ясно все: не ко мне, так к кому же» относится иронический комментарий: «Три «к» выражают замешательство автора» .

Порой и Пушкин и Ахматова акцентируют в примечаниях различные возможности развертывания текста . Иногда примечания Ахматовой подчеркивают условность поэтического текста или сиюминутность его возникновения .

Подобные примеры легко умножить. Но даже и в этих беглых сопоставлениях достаточно явственно проступает структурная и эстетическая функция авторских примечаний к «Евгению Онегину». На фоне предшествующих, сопутствующих и последующих литературных явлений, по контрасту или сходству, вырисовывается, что примечание — важная составляющая связь в композиционной «мозаике» большой лиро-эпической формы наряду с такою же ролью предисловий, эпиграфов, посвящений, вставок, «пропусков» текста и т. п., и, наконец, примечания как жанровая черта стихотворного романа частично входят в более широкий структурный принцип жанра — столкновение стиха и прозы.