Сочинение-размышление: Читать ли нам научную фантастику

Вторая половина XX в. вселяла устойчивые надежды на совершенствование человека, его превращение из хомо сапиенса в хомо луденса, сущностными характеристиками которого станут степень его воображения, мощь фантазии, определяющими его созидательное начало. Конец XX и начало XXI в. пробили серьезную брешь в этих надеждах, хотя и не перечеркнули их вовсе. Люди, особенно молодые, меняются, и мы это видим прежде всего в школе. Современные ученики и студенты способны удивить своей информированностью, знанием языков, скорочтением научной и технической литературы, скоростью скачивания информации в Интернете, манипуляциями с компьютером. Но можно ли их соотнести с тем хомо луденсом, о котором мечталось? Скорее всего, нет.

Во всех их знаниях и умениях оперировать современной техникой, в их отношении к себе, к окружающим и ко всему миру нет подчас главного: человеческой составляющей. Ее становится все меньше и меньше, и это — следствие игр XXI века. Игры, в которые вовлекается все человечество, сопряжены со страхом перемен, они замешаны не на продуктивном воображении, а на тоталитарном потребительстве, на негативном опыте. Это опыт бездумной эксплуатации экономических ресурсов, опыт разрешающей, а не созидающей деятельности, культивируемой рыночной экономикой.

Поколение XXI в. — это поколение, отравляемое ядом безудержного соперничества во имя успеха, обогащения, самоутверждения. Все это происходит на общем фоне планеты, где почти 1,5 млрд. ее жителей пребывают в состоянии нищеты, т. е. не имеют минимальных норм питания. На фоне подобных «достижений» XX в., перешедших в век XXI, большая часть землян не замечают истинно человеческих успехов ученых в познании тайн Вселенной и собственно человека, успехов, позволяющих по-новому взглянуть на само бытие в исконно первозданном смысле этого слова. И этот новый взгляд имеет прямое отношение к литературе как части образования в школе.

Сейчас поднимается новая волна дискуссий по поводу места, отведенного литературе в школе. Очень много верного сказано и о ее роли в гуманитарной составляющей культуры человека, и о скверных учебниках, и об умирании литературы в школе (с последним, правда, трудно согласиться). И очень мало — о том, весь ли спектр литературы мы изучаем в школе, не слишком ли много и долго мы «угнетаем» себя социальными процессами, все еще «анализируя» реализм классиков?

Историко-социологические исследования на уроках литературы, все еще рецептурная методика, непрофессионализм отдельных учителей — это далеко не все причины, приводящие к тому, что мы не только не способствуем рождению человека играющего, но загоняем внутрь эти потенции. Есть еще одна причина — отсутствие в школьных программах литературы будущего, литературы с новым качеством реализма, в котором будут соединены бытность и фантазия, не ограниченные никакими направлениями и течениями.

Прообраз такой литературы уже давно создан лучшими произведениями научно-художественной фантастики второй половины XX в., теми из них, в которых писатели, предвидя будущее человечества, думают и пишут о его настоящем. Представляется, что такие произведения нужны нашему школьнику, на плечи которого уже ложится тяжесть противоречий во всех сферах жизнедеятельности. Противоречий, приведших планету на грань коллапса. Именно этот глобализм должен быть в центре внимания, а не сверхприбыли ТНК золотого миллиарда.

Современная ситуация требует овладения человечеством истинно планетарным мышлением, создания глобального мира ценностей, объединяющих, а не разобщающих, пока есть, хотя и постоянно сужающаяся, возможность думать о будущем, строить его, моделировать, как то, что соответствует и человеку знающему, и человеку играющему. Дети, наше реальное будущее, должны получить от нас уроки его проектирования. Такие уроки представляет научно-художественная фантастика в своих лучших, ставших классическими, образцах.

Это уроки «опыта, сына ошибок трудных», уроки того, как быть ответственными, разумными, как, живя в настоящем, не убивать, а совершенствовать будущее. В этом смысле научно-художественная литература, при всей специфике своего жанра, есть такое же художественное освоение действительности, как и привычная словесникам классическая литература. Но она еще и художественная проекция будущего, дающая богатейшую пищу для воображения подрастающих, воображения созидающего, конструктивного и, что самое главное, гуманитарного.
Мы читаем Чехова и пытаемся показать им, как мелка и плачевна жизнь тех его персонажей, которые стремятся заполнить ее только удовольствиями, как убивают они время, разрушая себя, свою личность. Но разве мы под влиянием низкопробного гедонизма, транслируемого всеми телеканалами, не используют компьютер и Интернет только как средство от скуки, заполнения пустоты? Лишь малая часть из них видят в технических средствах то, чем они на самом деле являются.

Игры воображения, а не заполнения временных пустот, способны научить многому, и научная фантастика может сыграть в этом определенную роль, показать иерархию ценностей и в этом жанре, который в школе все еще не нашел достойного места. Многие учителя с опаской относятся к нему, считая его то слишком научным, то — технократическим, что справедливо для многих произведений этого жанра. Речь идет о лучших образцах жанра, о тех из них, в которых авторы социальным, моральным и духовным кризисам противопоставили блестящий спектр проекций будущего, рассматривая через его призму настоящее. Анализ предшествующего опыта человечества сочетается в этих произведениях со смелостью предвидения будущего и с интуитивными озарениями.
Невнимание к таким произведениям можно объяснить многими причинами: отсутствием их в учебных планах, неимением опыта чтения подобной литературы, привычкой к литературоведческим и методическим «путеводителям». Школьники, в свою очередь, не имея представления о иерархической ценности произведений этого жанра, читают то, что «попадет под руку», и выносят неверное представление о жанре научной фантастики.

Произведения, уже несколько десятков лет пользуются вниманием образованной и думающей публики, читателей художественной литературы, ибо их авторы сумели создать полноценные художественные образы, освященные главной составляющей человека — нравственностью. Проблема человека здесь, как и в традиционной классической литературе, остается главной и решается в психологических, философских и социальных аспектах. Моделируя отдаленное и сверхотдаленное будущее, писатели-фантасты мыслят категориями настоящего в его развитии, предупреждают, побуждают к мышлению и действиям.