Сочинение-размышление о романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита»

Роман «Мастер и Маргарита» — «лебединая песня» М. А. Булгакова. Он дописывался его слабеющей рукой в 1940 году. Тем не менее первый Роман Булгакова — «Белая гвардия», написанный в 1924 году и отделенный от последнего эпохой в 16 лет, связан с романом «Мастер и Маргарита» целым блоком тем и проблем: темой семейного очага и любви, темой предательства, проблемой расплаты за вину, темой города; связаны оба произведения и «дьявольщиной», и использованием библейских мотивов.

Эти вопросы, как и главный вопрос , всегда волновали писателя, и он ответил на них в своем последнем романе.

Открывается роман спором между «немцем», «англичанином», «французом», «поляком» Воландом и Берлиозом. Берлиоз, еще не догадываясь о «шестом доказательстве», пытается убедить оппонента в том, что его, черта, не существует. Спор этот дает толчок важному, длящемуся на протяжении всего романа спору «бытия» и «небытия».

Воланд, олицетворяющий в романе «бытие», делает насмешливо-ироничное замечание: «…что же это у вас, чего ни хватишься, ничего нет» — не только Берлиозу и Поныреву, но и всей Москве, лишенной духовных ценностей и символизирующей «небытие».

Сам жанр романа в романе служит для сопоставления мира духовного и мира «небытия». Сцены из московской жизни: танцующие литераторы с говорящими псевдонимами Глухарев, Богохульский, Сладкий в ресторане «Дома Грибоедова», представление в Варьете, происшествия с дьявольскими деньгами — рисуются при помощи приниженного стиля. Но стоит перелистнуть несколько страниц, и мы увидим: «Солнце уже снижалось над Лысой горой, и была эта гора оцеплена двойным оцеплением» — строки, повествующие о самом важном событии в духовной жизни человечества — распятии Иешуа.

Евангельский стиль как бы спорит с разговорным, и спор этот вторит столкновению «бытия» с «небытием».

Булгаков не предоставляет нам права выбирать, кто прав в этом споре. На балу нечистой силы Воланд показывает неверность «той теории, что при отрезании головы жизнь в человеке прекращается, он превращается в золу и уходит в небытие». Наказание за веру — в самой вере. «…Каждому будет дано по его вере.

Да сбудется же это!» — восклицает Воланд и делает из черепа своего противника Берлиоза рюмку, отправляя его в небытие.

Наказание за вину лежит в самой вине — одна из идей романа. Предатель, «наушник и шпион» барон Майгель, задачей которого было «подсмотреть все и подслушать все, что можно», на балу, убит. Его кровь выпита мессиром из чаши-черепа, и душа барона отправилась вслед за обладателем этого черепа. Иуда, вина которого состояла в том, что он за деньги задал Иисусу провокационный вопрос и, не ведая того, предал Иисуса, в наказание был убит в Гефсиманском саду, причем также по неведомым ему причинам.

Но, в отличие от Евангелия, где Иуда совершает «предательское лобзание» и где ему нет прощения, в романе «Мастер и Маргарита» он прощен, ибо он не ведал, что творил.

Предательство совершает еще один герой романа, «сын короля-звездочета, жестокий пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат». Он побоялся погубить свою карьеру и отступил перед требованием Синедриона казнить странствующего философа. Понтий Пилат предал свое стремление к истине и был наказан осознанием своей вины и бессмертием, которое он ненавидел.

Однако именно осознание вины, то духовное преображение, которое внес в его жизнь Иешуа и которое символически представлено в виде освобождения от болезни, в конечном итоге позволило ему обрести прощение и «покой». После освобождения он, не задумываясь, предотвратил бы казнь, будь у него такая возможность.

Мастер и Маргарита, в отличие от Понтия Пилата, изначально не способны на конформизм. За неподчинение окружающему «небытию», за процесс постижения истины, переродившийся в создание романа, Мастер попадает в клинику Стравинского. «Невидима и свободна!» — первые мысли, которые возникли у Маргариты после того, как она стала ведьмой. В Маргарите и до превращения было что-то от ведьмы — сильное чувство внутренней свободы. Мир Мастера и Маргариты несовместим с миром «небытия», поэтому их семейный очаг напоминает островок, который вот-вот будет поглощен окружающей стихией.

По мысли автора, только в этих условиях могла родиться истина в душе человека.

Единственный вопрос, не получивший в романе однозначного ответа, — это вопрос Понтия Пилата: «Что есть истина?» Воланд, точно предсказавший судьбу многих героев романа, неопределенно высказался о разговоре прокуратора и Иешуа об истине: «…может быть, они до чего-нибудь договорятся». Автор не отбирает у читателя права самому выбирать свою истину.

Финал романа печален и грустен. Если в пьесе «Фауст» Гете дает личностям, ищущим истину, надежду на «свет», то Мастер может рассчитывать только на «покой». Истоки этого пессимизма — в трагической судьбе М. А. Булгакова, с конца двадцатых годов писавшего только «в стол», в трагизме XX века вообще. И все-таки вместе с печалью и грустью после прочтения остается какое-то светлое ощущение.

В мире есть истина; ее очень трудно, но возможно постичь. В мире есть «свет», иначе не было бы тени от шпаги Воланда.