Стихотворение С. Есенина «О красном вечере задумалась дорога…»

Стихотворение «О красном вечере задумалась дорога…» датируется 1916 годом. Первоначально С. Есенин передал его в редакцию газеты «Биржевые ведомости» для публикации, но затем обратился к сотруднику редакции А. Л. Волынскому с просьбой «задержать» выход. У автора возникло намерение издать в сборнике «Скифы» цикл, включающий стихотворения «Осень», «Синее небо, цветная дуга…», «О товарищах веселых…», а также «О красном вечере задумалась дорога…». В итоге стихотворение увидело свет в 1917 году. В этом стихотворений изображена картина тихого осеннего деревенского вечера с его дремным спокойствием, приглушенными звуками на крестьянском дворе.

Вечер назван «красным» — это закатное солнце сделало его таким. Есенин показывает все атрибуты крестьянского хозяйства: изба с порогом, «овсяный двор», хлев, поветь, труба, печь. Предметным центром этой картины является именно «розовая печь» — образ, часто встречающийся в поэзии Есенина. По его собственному выражению, им создан «корабельный» образ домашнего очага. Печь издавна слыла центром деревенского жилища, своеобразным избяным солнцем.

Близость поэзии к народной культуре доказывает использование устаревших слов «хмарь», «отрок», а также диалектизма «поветь». Есениным нарисована очень органичная картина, отражающая целостное восприятие действительности. Эта картина наполнена образами, звуками, запахами, красками: Изба-старуха челюстью порога Жует пахучий мякиш тишины. Эти строки удивительны, они рождают множество ощущений. Изба «очеловечена», отождествлена с деревенской старухой, медленно жующей беззубой челюстью хлебный мякиш.

Это олицетворение создает конкретную зрительную картину. Эпитет «пахучий» наполняет зарисовку ароматами деревенских сумерек. Законченность образа достигается за счет звукового фона: с помощью звукописи, использования свистящих и шипящих согласных поэт создает изумительную по инструментовке картину сельского вечера с приглушенными шелестами и шорохами, отчетливо слышимыми в спустившейся на землю тишине: ст-х-ч-ж-п-ш.

Звукопись, примененная в третьей строфе, служит другим целям: аллитерация на сонорные и свистящие передает сверкание золы: «обняв трубу, сверкает по повети//зола зеленая из розовой печи». Используя свое излюбленное средство выразительности — олицетворение — Есенин создает картину, наполненную жизнью, чувствами, движениями: дорога задумалась, холод крадется, зола обнимает трубу, ветер тонкогубый шепчет, солома охает. Каждый предмет кажется живым, одушевленным. Это ощущение усиливается еще и потому, что в стихотворении присутствуют образы животных: галок, совы, коров, а также желтоволосого отрока.

Возможно, что «желтоволосый отрок»- это образ из детства, ведь вся лирика Есенина очень автобиографична. Картина деревенского вечера не только оживляется, но и расцвечивается поэтом. В стихотворении изображен многокрасочный мир, наполненный красным, синим, зеленым, желтым, золотым, белым, розовым.

Эта пестрота эпитетов несколько сглаживается неотъемлемыми оттенками деревенской осени: мглой и хмарью. «Мгла» недаром уже приближается «к овсяному двору». Жизнеутверждающий характер первой строфы постепенно сменятся мыслями о бренности нашего существования на этой земле. «Кого-то нет», и его уже оплакивает «тонкогубый ветер». Образ смерти незримо возникает в этих строках.

Возникает таинственный шорох, созданный при помощи аллитерации «о ком-то шепчет, сгинувшем в ночи». Отрок «лучит» глаза, любуется «игрой» галок, но ведь галки — символы близящегося несчастья и смерти. Дополняет ощущение образ совы, возникающий в четвертой строфе.

Эти птицы в народных поверьях считаются нечистыми, зловещими. И вот «кому-то пятками уже не мять по рощам // Щербленый лист и золото травы». «Все гуще хмарь…», но жизнь продолжается, и «в хлеву покой и дрема». «Осенний холод» в то же время «ласково и кротко крадется». Это оксюморон, позволяющий понять, что Есенин не относится к смерти как к чему-то страшному и темному. Удивительна строка «тягучий вздох, ныряя звоном тощим». Тропы — эпитеты и метафора — создают чувство таинственности и загадочности, а упоминание звона вызывает ассоциацию с храмом, звоном колоколов.

В этих строках заключена глубокий философский смысл: смерти противостоит неизменный крестьянский уклад, вечная жизнь природы. Такое отношение к этой философской категории свойственно этому периоду есенинского творчества. В более же поздних стихотворениях появляется черный пессимизм, они наполнены безысходностью и тоской.

Описанную поэтом картину обрамляет возникающий в первой и последней строфе образ дороги — символа человеческого пути, вмещающего юность и старость, радости и утраты. Она идет через «скользкий» ров — этот эпитет служит для понимания читателем сложности нашей жизни. Стихотворение «О красном вечере задумалась дорога…» вызывает противоречивые ощущения.

Умиротворяющая тишина осеннего вечера граничит с тишиной вечного покоя. Тем не менее, созданная картина очень естественна, недаром сам автор называл свои образы «органическими», имея в виду именно их естественность и цельность. Переплетение противоположных, но тесно связанных в реальной жизни явлений читатель видит и в других стихотворениях Есенина, написанных в том же 1916 году .

Рецензент Д. Н. Семеновский называл поэзию Есенина «утрированным лубком, пряником в сусальном золоте», указывая на искусственную близость его творчества к народу. Мне думается, что данное стихотворение развенчивается это убеждение.