Стихотворение «Я помню чудное мгновенье»: восприятие, истолкование, оценка

Александр Сергеевич Пушкин — спутник многих поколений вот уже два столетия. К его имени слух привык с детства. О нем говорят — «мой Пушкин». В этом признак особо доверительных отношений, открытости чувств и преданности поэту. В русской литературе Пушкин первым с такой глубокой искренностью рассказал о любви, возвышающей человека.

Он трепетал «перед мощной властью красоты», испытывая неизъяснимое душевное волнение. Поэт «внушил не одну страсть на веку своем». Но и сам через всю жизнь пронес чистые и нежные чувства к тем, кто дарил ему светлую радость вдохновения. Любовь в поэзии Пушкина — это глубокое, нравственно чистое и самоотверженное чувство, облагораживающее и очищающее человека. Вот строки из замечательного стихотворения, которое он посвятил Анне Петровне Керн: Я помню чудное мгновенье: Передо мной явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты.

Такими прекрасными словами о могучей и благотворной силе любви начинается одно из самых чудесных посланий русской и мировой поэзии. Стихи «поют» и «смеются». Они уже вышли из рамок своего времени и стали заветным достоянием всех, кто способен пережить такую же самозабвенную любовь. Это, несомненно, одна из вершин пушкинской лирики. Стихотворение «Я помню чудное мгновенье…» было написано в 1825 году.

Оно поражает удивительной стройностью. Это произведение разделено на три совершенно равные части , и каждая пронизана особым, ей только свойственным тоном. Первая открывается словами «Я помню чудное мгновенье» и посвящена воспоминанию того, что было. Очевидно, в воображении Пушкина возник петербургский вечер у Олениных, первая встреча, «милые черты», «голос нежный». В этой строчке смысловое ударение падает не на глагол «помню», а на слово «чудное», которое поэт, как правило, употребляет не в современном значении , а в самом что ни на есть прямом — в том, в каком оно связано с чудом, с волшебством.

В пушкинском стихотворении редко, но все же встречаются различные тропы, которые помогают нам увидеть новые черты и грани изображаемого, глубже понять смысл . Пушкин в этом стихотворении невероятно точен в передаче смыслового оттенка слова: Передо мной явилась ты… Не «возникла», не «очутилась», а именно «явилась», не оставляя сомнения в том, что речь идет о явлении героини поэту, пусть и кратковременном: Как мимолетное виденье… Но по длительности вполне достаточное, чтобы сполна его оценить, чтобы запечатлеть его таким, каким оно пронзило и поразило душу: Как гений чистой красоты… Выяснилось, что «гений чистой красоты» заимствован поэтом из стихотворения Жуковского «Я музу юную бывало…», где так названо божество.

Наступили тяжелые годы изгнания. Поэт говорит об этом времени: В глуши, во мраке заточенья Тянулись тихо дни мои Без божества, без вдохновенья. Без слез, без жизни, без любви. Слезы, любовь, вдохновенье — вот спутники подлинной жизни. Поэт вспоминает тяжелые годы, 1823 — 1824, когда его постигло разочарование в жизни.

Это подавленное состояние продолжалось недолго. И к новой встрече Пушкин приходит с ощущением полноты жизни. Вдруг «душе настало пробужденье» и ее охватил порыв прежних, чистых и свежих чувств.

Собственно, ради этого и написано стихотворение: пробудившейся душе снова явилась та, кто олицетворяет собой «гений чистой красоты», воскрешает для человека «и божество, и вдохновенье». Пробужденье — виденье — упоенье — вдохновенье — эти слова характеризуют состояние человеческой души, соприкоснувшейся с великой ценностью, с «гением чистой красоты». Последние два стиха повторяют начало стихотворения. Они знаменуют возврат к юности. Пробужденье души открыло Пушкину возможность упоения творчеством, вдохновение, а вместе с тем упоенье жизнью.

Пробужденная душа раскрылась и для творчества и для слез. И для любви. Основная мысль стихотворения — светлая память о любви и радость неожиданной встречи с тем, что, казалось, утрачено навсегда — передается Пушкиным с постепенным и возрастающим движением. Сначала грустное и нежное воспоминание, затем горестное сознание утраты и, наконец, взлет радости и восторга.

Это прекрасно отразил в музыке Михаил Иванович Глинка, написавший на пушкинские слова один из самых замечательных своих романсов. Если вслушаться в его звучание, мы ясно различим все этапы, по которым шла мысль Пушкина. Помимо музыки Глинки сами стихи сразу же захватывают своим звучанием. Сначала мягко и тихо, а потом все быстрее и быстрее идет их нарастающая мелодия, разрешаясь стремительным, торжествующим аккордом.

Что же придает стихотворению особую музыкальность? Может быть, сыграло некоторую роль особое, удобное для произношения гласных и согласных отсутствие шипящих и свистящих, преобладание звуков «о», «е», «а». Но вряд ли сам поэт думал об этом, когда на едином порыве писал это стихотворение. Ему, конечно, важно было в ту минуту передать овладевшее им волнение. Мелодия рождалась как бы сама собой, подсказанная сердцем.

Но безукоризненный вкус поэта и чувство родного языка, несказанно богатого не только в смысловом, но и в звуковом отношении, дали ему возможность найти самые точные по смыслу и вместе с тем самые мелодичные слова. Можно множество раз перечитывать стихотворение, чтобы вновь погрузиться в волшебный мир пушкинской лирики. Удивительно красивые слова подобрал поэт, чтобы выразить глубину своих чувств: чистых, бескорыстных, ничего не требующих взамен.

Его строки берут за душу, делая нас не свидетелями, а соучастниками переживаний.