Стихотворения «Боги Греции» и «Художники» Шиллера

Работая над историческими материалами, Шиллер, однако, никогда не переставал искать новых путей для преодоления своего творческого кризиса, а это было возможно только при условии решения тех идейных проблем, которые стояли перед ним.

Огромное значение в эволюции взглядов Шиллера имел вопрос об античности, занимавший значительное место в просветительской идеологии. В немецкой литературе и эстетике XVIII века существовали две точки зрения на античность и ее роль для современности. В период «бури и натиска» Шиллер ценил в античности гражданские добродетели и идею общественного блага, как противовес эгоизму и индивидуализму нарождающегося буржуазного общества. Эти взгляды восходили к точке зрения революционно-демократического писателя Лессинга, который в своем трактате «Лаокоон» и некоторых других произведениях рассматривал античность как образец гармонического сочетания интересов общества и отдельной личности. По мнению Лессинга, нельзя пренебрегать реальными индивидуальными потребностями и интересами человека, ибо они являются могущественным импульсом в борьбе за действительную свободу. Угнетение и тирания побуждают человека восстать против угнетателей и тиранов и на насилие отвечать революционным насилием.

В дальнейшем развитии классической немецкой литературы верх взяла точка зрения Винкельмана. Намеченные им тенденции получили свое законченное выражение в эстетике Шиллера-классика, а также в сочинениях и статьях молодого Гегеля и Гельдерлина. Необходимо указать, что еще до «Писем об эстетическом воспитании человека», написанных Шиллером в 1794 году и развивающих эти тенденции особенно ярко, уже в 1785-1788 годах у пего наблюдался поворот к винкельмановскому толкованию античного искусства, что видно в стихотворении «Боги Греции», названном Гегелем «религией красоты» и явившемся одним из программных произведений веймарского классицизма.

«Боги Греции» — апофеоз эллинской культуры, проникнутый глубокой грустью и сожалением о безвозвратно исчезнувшем мире счастья и гармонии, у Этим стихотворением Шиллер положил начало многочисленным элегиям, столь характерным для европейской лирики послереволюционного периода, начиная от Гельдерлина и кончая Китсом. Оплакивая гибель греческих богов, Шиллер восклицает:

Где ты, светлый мир? Вернись, воскресни. Дня земного ласковый расцвет! Только в небывалом царстве песни Жив еще твой баснословный след. Вымерли печальные равнины, Божество не явится очам; Ах, от знойно жизненной картины Только тень осталась нам. (перев. М, Лозинского.)

Через все стихотворение красной нитью проходит мысль, что складывающееся, новое «гражданское», то есть буржуазное, общество, или, как Шиллер в эти годы еще часто выражался, «наш прозаический век», враждебен искусству:

В царство сказок возвратились боги, Покидая мир, который сам, Возмужав, уже без их подмоги Может плыть по небесам, Да, ушли, и все, что вдохновенно, Что прекрасно, унесли с собой, Все цвета, всю полноту вселенной, Нам оставив только звук пустой. Высей Пинда, их блаженных сеней, Не зальет времен водоворот: Что бессмертно в мире песнопений, В смертном мире не живет.

Эта мысль в дальнейшем получила глубокое развитие в эстетических статьях Шиллера 90-х годов. Воспевая красоту античного мира, свойственную ему гармонию духа и плоти, Шиллер выступил в «Богах Греции» против христианского спиритуализма с его аскетическими идеалами. Он противопоставляет языческое жизнелюбие христианской религии отречения от радостей земного бытия:

Не печаль учила вас молиться, Хмурый подвиг был не нужен вам; Все сердца могли блаженно биться, И блаженный был сродни богам. Было все лишь красотою свято, Не стыдился радостей никто Там, где пела нежная Эрато, Там, где правила Пейто.

Осуждение Шиллером христианского спиритуализма носило столь вызывающий характер, что религиозные ханжи и мракобесы увидели в этом угрозу своему вероучению. Они поспешили осудить поэта.

Дальнейшее развитие новых взглядов Шиллера на античность и на роль искусства в истории человечества получило свое выражение в большом стихотворении «Художники», начатом осенью 1788 года и опубликованном в феврале 1789 года в «Немецком Меркурии». Основную1 поэтическую и философскую идею этого произведения автор сам сформулировал в письме к Кернеру от 9 февраля 1789 года: «Главную идею целого, облечение правды и нравственности в красоту, я сделал господствующей и — единством, в настоящем понимании этого слова. Все это — одна аллегория, которая проходит насквозь, только в меняющихся ликах, и которою я со всех сторон атакую читателя». По Шиллеру, прекрасное — символ истины и добра:

То, что, спустя тысячелетья, ясным Предстало зрелому уму, То в символе высоком и прекрасном В младенчестве еще поведано ему.

На искусство поэт смотрит как на чувственное средство для достижения «сверхчувственной цели», то есть для возвышения человека над его эгоистической, чувственной природой. Ибо человек, по Шиллеру, не способен понять истину во всей ее глубине и божественности, прежде чем она не явится перед ним в образе прекрасного:

Что красотою нам предстало, Как истина нам некогда сверкнет.

Пока не было искусства, общество было варварским и несвободным. Но вот появились художники, которые с помощью прекрасного познакомили человека с истиной, нравственностью, добром. И эра варварства уступает место эре гармонии и гуманности:

И варпары дивиться стали вскоре, Приветствуя творений новых век, И молвят с изумлением во взоре: «Все это сделал человек!»

Забыть о треволненьях, о раздоре Их побуждает песнь певца, И лира, что поет титанов И громы битв, пленяет их сердца, Творя из них героев-великанов.

Автор поет гимн искусству древности, давшему человечеству прогресс и культуру, и, так же как в «Богах Греции», оплакивает исчезновение эллинской красоты. Правда, искусство сохранилось и на дальнейших стадиях общества, везде и всегда оно, по мнению поэта, вносит в общество гармонию, меру и умиротворение страстей. Художники так и именуются им — «гармонии любимыми сынами». Многие из этих положений Шиллер в последующие годы развивал шире и глубже, многое он добавлял к ним, но в общем можно сказать, что в «Богах Греции» и в «Художниках» содержатся уже все основные положения идеалистической эстетики, развитые в теоретических статьях 90-х годов, в которых Шиллер утверждал, что искусство должно сыграть роль важнейшего средства в воспитании людей и подготовке их к более высоким формам государственного и общественного устройства.