Сходство и различие творчества Пушкина и Лермонтова

Характеристика огромных различий, существующих между творчеством Пушкина и творчеством Лермонтова, — различий в круге идей и эмоций, различий в конкретных условиях развития деятельности каждого из них, различий в методе — отнюдь не означает ни постановки, ни решения вопроса о сравнительных достоинствах того и другого. Речь идет об объективном различии двух творческих типов, а то, что представлены они именами двух гениальных писателей, оставивших глубочайший след в истории русской литературы и культуры, говорит о равноправности и равноценности обоих видов творчества.

Глубокое своеобразие писательского лица Лермонтова подтверждается тем, что его произведения передовой критикой 1840-1860-х годов воспринимались как новое слово — отнюдь не как повторение или вариация сказанного Пушкиным.

Но вот проходят и 60-е годы, наступают последние десятилетия века, время Пушкина и Лермонтова уходит все дальше в прошлое, а сами они, давно ставшие классиками, в изображении историков литературы все чаще утрачивают черты неповторимого своеобразия, которые так четко виделись современникам, делаются необыкновенно похожими. Издаются собрания сочинений Лермонтова, из которых иные — при всей своей неполноте — уже называются «полными», а усилению сходства с Пушкиным необыкновенно содействует работа комментаторов, которые и в примечаниях и в статьях выясняют вполне реальные (в большинстве случаев) словесные совпадения в текстах обоих поэтов, но, сделав это объективно полезное дело, они дают в руки желающих достаточный материал для ложного заключения о том, что Лермонтов всю свою жизнь то больше, то меньше «подражал» Пушкину (как, впрочем, и другим поэтам). И либеральные историки литературы, стремясь лишить творчество Лермонтова самостоятельного значения и прогрессивного смысла, усердно доказывают, что у него не было своих идей, что он всегда заимствовал, всегда перепевал других, из русских писателей — больше всего Пушкина.

Некоторый итог дореволюционному изучению вопроса о соотношении Лермонтова с Пушкиным был подведен в небольшой книжке Б. В. Неймана. Она чрезвычайно показательна для состояния историко-литературной мысли своего времени. Представляет она прежде всего каталог или собрание хронологически расположенных данных о текстуальных заимствованиях Лермонтова из Пушкина (или о текстуальных же совпадениях в произведениях обоих писателей). Исследователь в принципе не считает, что любое совпадение говорит о заимствовании или влиянии и что влияние может сказываться только в заимствовании, но он добросовестно отмечает все совпадения, изредка, правда, отмечая сомнительность влияния, и фактически проблема влияния в основном сводится им к вопросу о заимствованиях; большее или меньшее количество текстуальных заимствований, обнаруживаемых в каком-либо произведении, означает в его глазах более или менее сильное влияние.

Это первое исследование молодого литературоведа (впоследствии долго и во многом плодотворно занимавшегося изучением Лермонтова) в целом почти лишено было историко-литературной перспективы и не намечало никаких связей с историческими условиями развития поэта, что, впрочем, и было характерно для состояния литературоведческой мысли того периода.

Говоря и о сходстве и о различиях, о признаках близости и о расхождениях между Пушкиным и Лермонтовым, исследователь постоянно опирается, так же как и его предшественники, в частности Б. В. Нейман, на материал реминисценций и текстуальных заимствований, скрупулезно учитывая и последние. И в этой связи к вопросу о них приходится обратиться еще раз, оперируя теперь уже данными более зрелого периода творчества — то есть с 1830 года, когда, по мнению Д. Д. Благого, «воздействие Пушкина на Лермонтова… заметно ослабевает».

Среди отмеченных когда-либо у Лермонтова реминисценций (действительных, спорных и мнимых) из русских авторов отзвуки Пушкина — самые многочисленные. Среди указаний на эти реминисценции тоже не все бесспорно, а впечатление, будто в каждом таком случае есть прямое заимствование, бывает и обманчиво. Порою у обоих поэтов совпадают небольшие отрезки текста, состоящие из часто встречающихся слов или коротких словосочетаний, которые легко могли быть употреблены в похожей ситуации независимо одно от другого.

Исследователь, правда, замечает по поводу таких случаев: «Каждого из этих сходств в отдельности было бы недостаточно, но наличие ряда их, причем все время в одинаковой ситуации, думается, свидетельствует о том, что в творческом комплексе, владевшем Лермонтовым в период создания им «Маскарада», сыграли свою роль и «Цыганы» Пушкина».

Возможно, однако, и иное объяснение этих словесных сближений: ведь они возникают на, основе сходства ситуаций, которые, в свою очередь, достаточно естественно возникают в ходе развития распространенного сюжета — трагедии ревности и мести. А все фрагментарные совпадения, подобные приведенным, объясняются, может быть, и еще более общим образом. Ведь впечатление сходства, ведущее к установлению реминисценций, в сильной степени поддерживается общностью словаря как в лирике, так и в поэмах. Словарь языка Лермонтова еще только создается, но «Словарь языка Пушкина» (под этим именно заглавием) уже существует и позволяет засвидетельствовать, что редкое слово у Лермонтова не находит себе соответствия у Пушкина. Это, конечно, отнюдь не означает, что Лермонтов — сознательно или бессознательно — копирует язык Пушкина, поддаваясь его влиянию. Вспомним слова самого Пушкина:

«…разум неистощим в соображении понятий, как язык неистощим в соединении слов. Все слова находятся в лексиконе; но книги, поминутно появляющиеся, не суть повторения лексикона».

Лермонтов является продолжателем дела Пушкина как создателя нового литературного языка, и язык своих произведений он строит из того же словарного материала, что и его предшественник. Отсюда возможность частичных и случайных совпадений.