Сюжетная идея драмы Блока «Роза и Крест»

Исходный пункт художественной идеи драмы «Роза и Крест» — синтетическая и в высшей степени сложная блоковская концепция сущности искусства и его роли в жизни, основанная на трагическом осознании противоречивости соотношения жизни и искусства — их неслиянности и нераздельности. Новый взгляд на отношения искусства и действительности и новые определения бытия искусства и художника являются теми художественными идеями, которые заложили идеологическую основу для последней драмы Блока. Период создания драмы «Роза и Крест» представляет собой творческий этап, отмеченный размышлениями поэта об онтологических основах искусства. В своей последней драме Блок подходит к новому художественному истолкованию концепции жизнетворчества, преодолевая теургический миф символизма.

«Роза и Крест» развивает метапоэтическую тему преображения человеческой жизни искусством, ставя проблему высшего оправдания искусства. Драма осуществляет эту идею в рамках лирической темы совершенной любви, преодолевающей страх, и безусловной верности своему идеалу. Вначале действие пьесы развертывается полностью в рамках логики и быта реального мира, непосредственное столкновение этого мира с миром иным не является необходимым. Действие драмы задано конфликтами страстей и историческими событиями. Образы действующих лиц ярко демонстрируют эту ее особенность.

В ней нет героя, прямо отражающего образ поэта — художника, как это было ранее. Ее герой Бертран, на первый взгляд, имеет мало общего с образами прежних героев — носителей философской идеи, стоящих над реальной действительностью. Он — самый обыкновенный человек, у которого «простой и здравый разум». Он униженный и несчастный рыцарь, отчасти «маленький человек».

Образ Изоры также не поддается полному переводу в план абстрактного метапоэтического сообщения, указывающего на ее связь с «Прекрасной Дамой» или «Вечной Женственностью». И отношения, и конфликты между персонажами принципиально не метапоэтичны. Действующие лица, как замечает Т. М. Родина, принадлежат миру объективной действительности, а не миру замкнутой лирики — бытию субъективного сознания, как прежние герои.

На этом фоне как весьма интересный феномен предстает образ певца Гаэтана — создателя песни, являющейся концептуальным центром драмы. Автор, возводя происхождение художника — Гаэтана — к миру легенды и сказки, выделяет его из плана реалистического бытия. Об этом свидетельствует рассказ Гаэтана о своей жизни, в котором его рождение и воспитание объясняются через миф. Он был воспитан Феей, и его рассказ мифологичен и сказочен:

Возле синего озера юная мать
Вечером поздним, в тумане,
Отошла от моей колыбели…
Фея — младенца меня
Унесла в свой чертог озерной
И в туманном плену воспитала…
И венком из розовых роз
Украсила кудри мои…»

Гаэтан переносится из мира сказки и легенды в этот мир — «мир дождливый, мир туманный… туда пряжа Парки ведет…», но все же он не имеет никакого отношения к действительности. Задача его — быть для людей «зовом бесцельным», он обрисовывается как некое свободное существо, земное, но освобожденное от всех человеческих связей и обязанностей. Гаэтан, как один из персонажей этой драмы, глубоко проникнутой жизненными, человеческими чертами, на деле живет в мире Феи — в ирреальности сказки и легенды. Автор, отделяя образ Гаэтана от материального и временного мира, превращает его в некое духовное существо, находящееся вне времени. Ему не назначена «земная доля», он носит в себе только песню — некий символ иного мира:

Сердцу — закон непреложный
Так говорила она,
И в слезах повторяла:
«Путь твой грядущий — скитанье!
Что тебя ждет впереди?
Меть свои крепкие латы
Знаком креста на груди!»
Грудь я крестом отметил,
И в мир туманный пришел…

Весьма неожиданным и нелогичным может показаться подобный образ художника, если учесть горькое разочарование Блока в действенности поэта-теурга, выраженное в «Песне Судьбы». Возникает ощущение, что образ Гаэтана в «Розе и Кресте» прямо противоречит идеалу «художника, которому мало только красоты и только пользы, которому необходимо покрывающее и исчерпывающее то и другое — Прекрасное, идеалу, утверждаемому в период создания «Песни Судьбы». Если иметь в виду концепцию деятельного художника, который исполняет долг перед обществом, и искусства, которое стремится активно слиться с жизнью, подобный образ, не относящийся к миру и не действующий, а лишь существующий сам по себе, может считаться резким отходом от идеи «Песни Судьбы».

Драма «Роза и Крест» осмыслялась Блоком как этапное произведение. Заявленная в ней тема простого человека стала ответом на дискуссию о кризисе символистского мифотворчества и теургизма. Эта тема, наряду с темой «второго крещения», относится к эстетическим достижениям поэта позднего периода, т. е. периода «третьего тома». В этой драме, которая прежде всего реализует мотив «отзвука» иного мира в действительности, действие поручено человеку.

Поэтому автор назвал «Розу и Крест» драмой человека, драмой его новых, земных героев: «Она («Роза и Крест».) есть, во-первых, драма человека Бертрана; он — не герой, но разум и сердце драмы; бедный разум искал примирения Розы никогда не испытанной Радости с Крестом привычного Страдания. «Роза и Крест» есть, во-вторых, драма Изоры, хотя в ней представлена лишь часть ее пути, дальнейшая же судьба неразумной мещанки, сердце которой чисто, потому что юно и страстно, — неизвестна…».