Творчество Андре Мальро

Другой, еще более выразительный пример формирования пессимистического и метафизического отклика на социальные конфликты 20-30-х годов — творчество Андре Мальро . Истолкование жизни как бесцельного, бессодержательного существования, лишенного идеалов и объективных законов, Мальро воссоединил с изображением важнейших политических событий современности. Поведение людей в конкретной политической борьбе романист изображал сначала в духе идей Андре Жида, в духе «бесцельного действия», характерного для «абсолютно свободного» героя-моралиста.

В романе «Завоеватели» вследствие этого фальсифицирована сущность революции и революционера. Изображая подлинные события китайской революции, Мальро сохранил верность лишь некоторым фактам, внешней стороне этих событий. Герои-революционеры превращены писателем в обитателей «абсурдного мира», в котором господствует смерть, не завершающая жизнь, а ее вытесняющая, ощущаемая непрестанно как единственная и страшная реальность. Свою силу, мужественность и энергию герои Мальро

Находят именно в мысли об абсурдности мира. Они утверждают себя, свое существование в усилии, в активном действии. Мальро придавал ему конкретно-историческое оформление — ведь Гарин и другие герои романа «Завоеватели» борются на баррикадах народной революции.

Буржуазия вызывает у них отвращение. Но при этом в романе четко оговаривается, что и народ не вызывает у этих «революционеров» никакой симпатии. «Революционеры» Мальро вообще «не любят людей». Можно сказать, что герои Мальро — случайные и временные попутчики народа, примкнувшие к революции во имя своей потребности в авантюрном действии и «сверхчеловеческой» потребности во власти.

В следующем романе «Королевская дорога» те же, в сущности, герои заняты отнюдь не революцией — в диких местах они ищут старые замки. Созданные писателем персонажи однолики, что характерно для модернизма с его предвзятостью. Метафизика Мальро в романе «Королевская дорога» еще более сгущена: «жизнь не имеет смысла» и одержимость смертью определяет суть жизни, суть героев. Лишь пароксизмы, острые до болезненности ощущения, лишь головокружительная авантюра позволяют на одно лишь мгновение создать иллюзию жизни, существования, утвердить себя, свое «я».

Героям Мальро доступна только «игра со смертью» — и они истинные игроки.

30-е годы повлияли на искусство Мальро. С новым романом «Условия человеческого существования» , «Время презрения» , «Надежда» — Мальро все внимательнее фиксировал черты подлинных героев, которые борются во имя высоких целей с социальным злом. Таков немецкий подпольщик-антифашист в посвященном «Немецким товарищам» романе «Время презрения», таковы коммунисты-антифашисты — герои посвященного «Моим товарищам по Теруэльскому бою» романа «Надежда», романа о войне в Испании. «Надежда» — самый противоречивый роман Мальро. Активный участник войны против фашизма в Испании, он смог рассказать о героической борьбе испанского народа.

Надежда пробивалась в книге Мальро, чувство товарищества пришло на смену чувству одиночества. Но даже в этом романе героические дела антифашистов окрашены в краски какого-то революционного делячества, которому противопоставлена забота писателя о моральном облике и внутреннем содержании человека. Революция, борьба не определяют и здесь этого содержания — оно по-прежнему зависит от пессимистических идей Мальро.

В романе «Время презрения» герой, оставшись один в тюремной камере, сразу же уподобляется опустошенным, лишенным веры и убеждений героям первых книг Мальро.

Такого рода идеи нашли себе подкрепление и обоснование в той общественной ситуации, которая сложилась к концу 30-х годов. Фашизм одерживал легкие победы в Европе, угроза его нависла над миром. Потерпела поражение Испанская республика, с защитой которой многие связывали свои надежды. Во Франции разваливался Народный фронт, так всколыхнувший страну. Многие были сбиты с толку, дезориентированы в сложной обстановке.

В литературе возникли трагические интонации, нарастало ощущение катастрофы. Популярность получили романы Луи Фердинанда Селина «Путешествие на край ночи» и «Смерть в кредит» с их патологическим отвращением к человеку, злобным цинизмом, вызывающе нелитературным языком и «базарным» стилем. «Дух Виши» был более чем ощутим уже тогда, до начала войны, до появления На свет этого марионеточного правительства.

Во французской литературе намечалась расстановка сил, связанная с надвигавшейся большой войной. Каждый день приближал время подлинных испытаний для Франции и для ее искусства.