Украинское село 20-х годов в пьесах Николая Кулиша

Украинское село… Сколько ему было посвящено произведений нашими выдающимися писателями и поэтами; сколько ему пришлось вынести! Из пьес Николая Кулиша предстает передо мной оно, распятое голодом, одичавшее, нищенское; село, где, как всегда, идет борьба между богачами и бедняками.

Последние верят, что пришло, наконец, их время, что судьба улыбнулась им, что ждет их коммуна или колхоз, которые дадут им то, о чем они мечтали — землю и власть. Но не напрасны эти надежды? Если рассматривать село двадцатых годов, то надо непременно остановиться на пьесе «97».

Девяносто семь бедняков становятся символом несокрушимости, верности идеалам коммуны. Но нужны ли были эти идеалы, когда «Голод заходит»? Это говорит жена Стоножки — Анна.

И будто вторят ей голоса и Арины, которая говорит Огире о хлебе: «Хоть понюхать дайте, а то все снег и снег», и самого Стоножки: «Мир в глазах так клонится, вертится… Закружилось в голове так, что иногда не знаю, где я и что мне делается». Каждый день в селе кто-то умирает или находится при смерти. Потому что идет страшный голод: украинское село отдало весь хлеб государству, до последнего зернышка.

А что же делать, когда пришло такое указание? Ведь могло быть еще хуже… В деревне идет борьба между богачами и бедняками. Наиболее активными становятся бедняки Мусий Копыстка и его жена Прасковья, Сергей Смык, Вася, дед Ефим — это люди, которые всю свою жизнь работали, не покладая рук, но и сейчас ничего не имеют.

Только, возможно, уважение таких, как и они сами. Но они верят в то дело, которое делают, верят до последнего, как Мусий Копыстка, который в страшные дни берет на себя тяжелую обязанность возглавлять «ревком». Большинство бедняков из пьесы не выдержало голода, умерли, ибо голод действительно душил крестьянство. Даже доходило до того, что появились людоеды — Арина, Лаврион.

Сумасшедшая от голода Арина, ела своих детей, умерших: покушать очень хотелось. Это очень ужасная ситуация, от которой стынет кровь в жилах! Сможем ли мы когда-нибудь найти оправдание для той ситуации, сложившейся в украинском селе двадцатых годов?

Возможно, что и никогда. Мало того, что забрали весь хлеб, мало того, что уже людоеды появились, так еще и изымают собственность. Но церковь — это единственное, что осталось у крестьян, это их духовность, душа.

Оказывается, что забрали все, что только можно забрать, растоптали человеческую душу. Есть только одна надежда, что хлеб все-таки привезут. К счастью, в последнюю минуту перед страшным самосудом она сбылась…

Своеобразным продолжением драмы «97» была пьеса «Коммуна в степях». Герои ее решают вопрос: быть или не быть коммуне. Опять мы видим представителей разных классов, снова идет борьба и льется кровь. Богач Вышиваный убивает из обреза Химу — девушку-коммунарку.

Но ему не удалось уйти от правосудия — его отправляют в район. Вора наказаны, однако непонятно, будет жить коммуна дальше, ведь и сейчас «бегут из коммуны», и сейчас это «не сад социализма, а сад гнева». Но герои-коммунары Иаков Лавро, Лука верят, что она выживет. Это утверждает и полновластный хозяин, глава коммуны Лавро: «Коммуну мы построим! Время, жизнь и дело наше еще только начинаются… «.

Но закончатся так, как думалось, ведь так много пришлось выдержать украинскому селу?

И вот уже организовываются колхозы. Конечно, это время не обошла классовая борьба, есть здесь и свои противоречия, даже в одной семье. Бывший бедняк Роман якобы принимает власть, а между тем не хочет вступать в колхоз, говоря: «Большего мне и не надо…».

И сыновья его различаются между собой: один мечтает разбогатеть, а второй становится двадцятипятитысячником. Что же происходит на селе, сможет ли оно выжить, встать на ноги? Трудно найти ответ на этот вопрос в пьесе. Между тем, на мой взгляд, Николай Кулиш с надеждой смотрит в будущее, хотя и видит везде печаль.

Ведь путь украинского села всегда был очень нелегким…