«В полном разгаре страда деревенская…»

Стихотворение Некрасова «В полном разгаре страда деревенская…» рассказывает о трудной доле русской женщины, матери, крестьянки. Эта тема вообще характерна для творчества Некрасова, ее возникновение объясняется биографически. Поэт вырос в семье, где отец был «домашним тираном», мучающим мать. С детства Некрасов видел страдания любимых женщин, матери и сестры, брак которой, кстати, тоже не принес ей счастья.

Поэт тяжело переживал смерть матери и винил в ней отца, а через год умерла его сестра…

Тема материнства звучит в таких стихотворениях Некрасова, как «Родина», «Внимая ужасам войны…», «Орина, мать солдатская», «Мать»; теме страдания женщины посвящены стихотворения «Тройка», «Крестьянка», «Еду ли ночью по улице темной…», поэма «Мороз, Красный нос» и другие произведения Некрасова.

Стихотворение Некрасова «В полном разгаре страда деревенская…» названо по первой строчке. Интересно, что поэт представляет женщину-крестьянку, женщину-мать именно на фоне страды, сбора урожая, самой горячей поры в деревне. В это время крестьянам приходится особенно много трудиться ; одновременно для автора женщина, возможно, ассоциируется вообще с женским началом в природе.

Стихотворение сюжетно , и в первой строчке автор показывает место и время действия. В следующих нескольких строках поэт определяет главную тему стихотворения — страдания русской женщины, причем делает это в очень пафосной манере: «…всевыносящего русского племени многострадальная мать!» Лексика, присущая высокому стилю, длинные слова со звуками «с» и «щ», ударение на последнем, ключевом слове «мать» создают впечатление поэтического взлета.

За ним следует описание пейзажа, как это часто бывает у Некрасова, не привлекающего внимания красотой видов. Ощущение какой-то гнетущей внешней силы, переданное в предыдущих строках , напряжение сохраняются: «зной нестерпимый», «солнце нещадно палит».

Далее автор переходит от собирательного образа многострадальной матери к конкретной женщине. Крестьянка, выбиваясь из сил, на самой жаре работает в поле, и над ней «колыхается» целый столб насекомых. К напряжению от работы и палящего солнца добавляется это окружившее ее со всех сторон «жалит, щекочет, жужжит».

Само звучание этих слов действует подавляюще.

Вся следующая сцена — как, порезавшись косой, крестьянка не успевает унять кровь и бежит к заплакавшему ребенку — пересказана в совсем ином стиле. Вместо высоких и пафосных мы видим такие просторечные слова, как «баба», «косуля», «ноженька». Сама ситуация, когда женщина трудится в поте лица, выбиваясь из сил, а ее ребенок недоедает или, как в данном случае, в такую жару лежит «у соседней полосыньки», не однажды встречается в творчестве Некрасова.

Достаточно вспомнить песню «Соленая» из «Пира на весь мир» .

И какова же реакция автора на эту сцену, на эту ситуацию? «Что же ты встала над ним в отупении? // Пой ему песню о вечном терпении, // Пой, терпеливая мать!..» — горько иронизирует Некрасов над всевыносящим и терпеливым русским народом. Вместо «бедной бабы» вновь появляется «мать», и последние две строчки вновь пафосны и сопровождаются поэтическим взлетом с ударением на последнем, ключевом слове «мать». В этих строках крестьянка ассоциируется с Музой, поющей о вечном терпении русского народа .

В последних двух четверостишиях героиня, с одной стороны, воспринимается как вполне конкретная крестьянка, пьющая кислый квас из жбана, затыкающегося грязной тряпицей, а с другой — как собирательный образ русской женщины, все слезы и пот, все страдания и труды которой «канут… все равно».

Стихотворение «В полном разгаре…» написано в 1862 году, то есть уже после крестьянской реформы, и в нем можно увидеть иллюстрацию к вопросу, который будет поставлен Некрасовым в стихотворении «Элегия»: «Народ освобожден, но счастлив ли народ?» Нет, эта крестьянка далеко не счастлива и, видимо, не станет счастливой в обозримом будущем.

Теперь немного о форме стихотворения. Оно состоит из семи трехстиший и двух четверостиший. Таким образом, вступление с сюжетной частью отделяются по построению от концовки. Стихотворение написано дактилем с его характерной интонацией причитания . Первые две рифмующиеся строки трехстиший оканчиваются двумя безударными слогами, третья же строка завершается ударным слогом.

Создается впечатление, что каждое трехстишие — это новый вздох, полный горестных образов и мыслей. Часто последнее слово трехстишия сопровождается восклицательным знаком, дополнительно усиливающим акцент. В конце некоторых строк стоит многоточие.

Не все, что чувствуется и думается, высказано до конца в этих строках. «Мало слов, да горя реченька» — Некрасов будто предлагает читателю самому прочувствовать до конца всю горечь ситуации.

В стихотворении заметно характерное для Некрасова стремление к прозаизации. Она выражается в сюжетности, рифмующихся глаголах , выборе трехсложного размера, смешении пафосных и просторечных слов . Повторы , уменьшительно-ласкательные суффиксы и просторечные слова и формы , интонация причитания привносят в это произведение Некрасова фольклорные черты.

В стихотворении нет призыва к бунту, скорее в нем чувствуется безысходность . И с этой безысходностью автор справляется так, как это принято среди простого народа и в народном творчестве. Горестный надрыв переходит в ласку, в тихие слезы.

Автор искренне сопереживает страданиям русской женщины. «Вкусны ли, милая, слезы соленые // С кислым кваском пополам?..» — какой горечью, нежностью и каким сочувствием наполнены эти строки.