Восприятие нового облика Родины в лирике Есенина

Наиболее отчетливо черты новой Руси проступают в стихотворении “Возвращение на родину”. Вспомним, какой отражалась Русь в дореволюционном творчестве Есенина. Это – край “пустырь”, “полевая глухомань”, “горевая полоса”, солончаковая тоска”. “Воют волки в тощих полях”, “сохнет рожь и не всходят овсы”, “потонула деревня в ухабинах”, “избы забоченились”, “чахнет старая церквушка”, “по дорогам идут богомолки”, “дремучую песню поют рыбаки”. “Ой, не весел ты, край мой родной”, – думает поэт, рисуя эти слишком знакомые картины. В стихотворении “Возвращение на родину” мы попадаем в совершенно иной мир. Это не значит, что приметы старого мира уже бесследно исчезли. Но главное – в другом:

Как много изменилось там, В их бедном, неприглядном быте. Какое множество открытий За мною следовало по пятам.

Действительно, с детства знакомые места неузнаваемо изменились, они – как новый материк, открывшийся перед глазами чужестранца. Через несколько месяцев Есенин создает другое стихотворение, примыкающее к первому, – “Русь советская” (1924). В нем мы также находим приметы новой крестьянской жизни, но в основе произведения лежит другое – размышления поэта над происходящим и над самим собой. Он ничего не отрицает в этой новой жизни, приветствует ее, но не скрывает и ту горечь, которой наполнены мысли о самом себе. “Русь советская” написана в широком, обобщающем плане: здесь сравнительно мало зарисовок быта, главенствующее положение занимает напряженная работа мысли: И в голове моей проходят роем думы: Что родина? Ужели это сны? Поэт продолжает развивать тему молодого поколения, выраженную им еще раньше. Теперь эта тема дается в более широком охвате, деревня все больше теряет былые черты обособленности и ограниченности, она выходит на широкую дорогу новой истории: Уже ты стал немного отцветать, Другие юноши поют другие песни. Они, пожалуй, будут интересней – Уж не село, а вся земля им мать.

Услышанная новая песня, естественно, приводит поэта к мысли о собственных прежних песнях, и он вынужден признать, что эти песни отошли в прошлое вместе со старой деревней (“Я пел тогда, когда был край мой болен”, “Меня сегодня не поют”, “Моя поэзия здесь больше не нужна”). Поэт испытывает острое и горькое чувство обиды на то, что в родных местах он “словно иностранец”, “как пилигрим угрюмый”. Но это обида на самого себя, а не на новое время, которое он стремится понять. У него возникает спор между чувством и разумом, и поэт доверяется разуму, признавая его лучшим советчиком в возникшем споре: Но голос мысли сердцу говорит: “Опомнись! Чем же ты обижен? Ведь это только новый свет горит Другого поколения у хижин”.

Этот новый этап отразился и в самой поэтике произведения: идейная эволюция поэта сопровождалась и, определенным отбором средств художественного выражения. Мы не встречаем здесь библейской символики, к которой когда-то тяготел поэт; здесь нет излишне усложненной, чисто имажинистской образности; нет нарочито грубой лексики и натуралистических описаний в духе “Москвы кабацкой”. Поэтический строй стихотворения предстает очищенным от этих наслоений. Ничего не теряя в своем лиризме, он отличается реалистической ясностью и художественной простотой.

Таким образом, обнаруживая иногда резкие колебания, Есенин все глубже осознавал исторический смысл революционной эпохи, что все более заметно отражалось в его творчестве. Достаточно полно об этом можно судить по его поэме 1925 года “Анна Онегина”; в ней, как в фокусе, сошлись все те нити, которые тянулись от многих его произведений 1924-1925 годов. В поэме Есенин вновь обращается к тем важнейшим событиям, которые в свое время находили отклик как в его ранних, так и в поздних произведениях.

Но теперь он делает попытку осознать эти события в их последовательности и взаимосвязи, дать целостное представление о пережитой эпохе. Но Есенин не придерживался точной фактографической основы, в поэме есть смещения во времени: изображаемые события относятся к 1917 году, а поэт читает героине “Москву кабацкую”, написанную пятью годами позже. В поэме отобраны те факты биографии, которые относятся ко времени крупнейших событий в стране. Само по себе это является новым принципом в творчестве Есенина. Не противореча лирической настроенности произведения, такое построение придает поэме глубокое общественное значение. Первое историческое событие, которого Есенин касается в поэме, – империалистическая война 1914 года.

В стихах Есенина, относящихся к 1914-1916 годам, преобладали мотивы любви поэта к родине, описания родного края и картин природы, но в этих стихах не было даже попыток оценить войну со стороны ее политической и социальной сущности. Теперь, много лет спустя, взгляд поэта на империалистическую войну, оценка ее становятся совершенно определенными:

Я думаю: Как прекрасна Земля и на ней человек. И сколько с войной несчастных Уродов теперь и калек! И сколько зарыто в ямах! И сколько зароют еще! И чувствую в скулах упрямых Жестокую судорогу щек.

Поэма густо заселена реалистически нарисованными персонажами, характерными лицами, типичными деревенскими фигурами: разговорчивый возница, с хитрецой вымогающий у приезжего лишний рубль; оборотистый мельник, всегда готовый заработать на господском дворе, но не порвавший своих крестьянских связей; его деловая жена, улавливающая, что крестьянское волнение может отразиться и на благополучии ее дома; брат Прона Оглоблина – Лабутя – болтун и самохвал, напоминающий будущего шолоховского Щукаря; и целый крестьянский хор, заполняющий поэму своими голосами. Среди этого пестрого крестьянского люда мы видим самого поэта. Он неотделим от народной массы, от ее дум и надежд.