Возрождение героической поэмы в русской литературе ХХ века
К середине десятилетия Русская поэзия осознает в себе уже достаточно силы не только для воспроизведения “биографических сведений” (Н. Асеев), но и для крупномасштабного эпического отображения революционного состояния мира, ориентирующегося на “текст” самой истории. В этой связи широко и по-новому развивается жанр поэмы, именно революционно-народная тематика жизненно обновляет поэму. Некоторые опыты в начале 20-х годов, направленные на возрождение традиционной поэмы без материала революционной современности, не достигают успеха. Ни традиционный рефлексирующий герой-интеллигент (“Первое свидание” А. Белого, 1921), ни привычный экскурс в историю с откапыванием в ней трагической фигуры (“Аврора” Г. Маслова, 1919,266 “Мария Гамильтон”, Г.
Чулкова, 1922) не способствуют возрождению жанра. Слишком литературный герой, конфликты, как и вся поэтика в целом. Между тем поэма, имела все основания для развития.
Такова традиция русской поэзии, в которой актуальная историческая действительность всегда составляла ядро эпического повествования (“Слово о полку Игореве”, “Медный всадник” А. С. Пушкина, “Кому на Руси жить хороню” Н. А. Некрасова и др.). Возрождение героической поэмы на новой исторической основе было обусловлено потребностью самого времени, которое Горький в 1928 г.
Определил как “эпическое, а не лирическое”.207 Однако взаимоотношение лирического и эпического начала в поэзии было более сложным, что и проявилось в своеобразной диалектике их жанрового... взаимодействия. Подлинным открытием нового эпоса явились поэмы Маяковского “Владимир Ильич Ленин” (1924) и “Хорошо” (1927). Сопоставляя их с “первой” поэмой – “Двенадцатью” А.
Блока, А. Кулинич справедливо отмечает их новаторство в том, что в противоположность романтическому, творящему в “согласии со стихией” пафосу Блока Маяковский опирается на “знание законов классовой борьбы”.268 Свое поэтическое ощущение мира он поверяет политическим знанием и при достаточном развитии мотива трагического предпочтение отдает все-таки героическому, чего нет у Блока. Поэмы Маяковского как высшее достижение эпического жанра 20-х годов не представляют собой, однако, явления всецело эпического; это скорее лирико-эпическое и даже едва ли не в большей мере лирическое повествование. Уже в поэмах “Люблю” (1922) и “Про это” (1923) все эпическое состояние современного, преобразуемого революцией мира поэт всецело осмысляет через иную тему, тему любви, которую представляет как одну из основ жизнестроительства в новом, обществе.
Но даже в поэмах “Владимир Ильич Ленин” и “Хорошо” с их широчайшим событийно-историческим, поистине героико-эпическим содержанием исключительно ощутима лирическая струя. “Объясняется это, по-видимому, – пишет современный исследователь не только о Маяковском, но и о других поэтах 20-х годов, – небывалой в прежние времена горячей заинтересованностью поэтов в тех событиях общенародного масштаба, о которых они писали”.
Возрождение героической поэмы в русской литературе ХХ века