Жанр песни в фольклорном стиле

Значение «Руслана и Людмилы» А. С. Пушкина в борьбе литературных течений «Нельзя ни с чем сравнить восторга и негодования, возбужденных первою поэмою Пушкина»,- писал В. Г.

Белинский (VII, 358). В этих словах критика правильно подмечено то резкое расхождение оценок пушкинской поэмы «Руслан и Людмила» (1820), в котором выразилась борьба двух противоположных общественно-литературных лагерей. Новаторство А. С. Пушкина заключалось в том, что его поэма в одном жанре, в одном повествовательном и стилистическом потоке сочетала сказочное и историческое, комическое и героическое, шуточное и серьезное. Именно это воспринималось современниками как «романтическое» смешение жанров, что было отмечено литературной теорией, отнесшей «Руслана и Людмилу» к романтическим поэмам или эпопеям, занимающим промежуточное положение между «важной» и «забавной» поэмой.

Однако не это было главной причиной споров, вызванных пушкинским произведением, оказавшимся в центре литературно-политической борьбы. Поэма «Руслан и Людмила» с небывалой дотоле широтой, с поражающей силой ответила на требование народности литературы, выдвинутое романтиками. Именно это и вызвало восторг одних и негодование других. В прогрессивных кругах поэма вызвала одобрение прежде всего за элементы народности в ее содержании и форме, пусть еще недостаточно глубокие и последовательные, но дающие возможность дальнейшего развития. В. К.

Кюхельбекер главным образом с «Русланом и Людмилой» связывал «великие надежды» на грядущий расцвет «поэзии истинно русской». Своеобразное место в лирике поэтов-декабристов занимают песни в народном духе, написанные К. Ф.

Рылеевым в сотрудничестве с А. А. Бестужевым. В качестве образцов они используют и литературную и фольклорную песню.

Но в заимствованную форму вкладывается необычное содержание, соответствующее политическим задачам декабристов. Так возникает новый жанр революционной песни в фольклорном стиле, в корне отличной от популярных в то время песенок И. И. Дмитриева и Ю. А.

Нелединского-Мелецкого. Обращение поэтов-декабристов к песенной форме вызывалось задачами агитации. Есть свидетельства, что песни Рылеева и Бестужева проникли в солдатскую среду. Особенно интересны две из них, созданные в 1824 г.

Первая написана по типу популярной песни Нелединского-Мелецкого «Ох! тошно мне на чужой стороне». «Ах, тошно мне и в родной стороне»,- начинают авторы-декабристы и объясняют это «неволей», «тяжкой долей», в которой приходится «век вековать» народу. Резко протестуя против крепостного права, произвола чиновников, непосильных налогов, авторы песни откровенно намекают на необходимость революционной борьбы за права народа: «А что силой отнято, силой выручим мы то». Мысль о народной расправе с господствующими классами и с самим царем выражена в другой песне — «Уж как шел кузнец…

«. В этих песнях революционность декабристов приобретает оттенок боевого демократизма. Но тема народа в поэзии дворянских революционеров ставилась в значительной мере абстрактно.

В их поэзии мотив народа, борца за свои права, решительно уступает мотиву героя, борца за права народа. Внося новое содержание в лирику, революционные романтики видоизменяли ее жанровые формы. «Классическая» ода была гражданским жанром.

Но политическая тема здесь не становилась переживанием отдельной личности. Одописец эпохи классицизма, от лица которого воспевалось высокое лицо или событие, оставался абстрактным образом поэта. Романтическая ода декабристов стала выражать личное чувство, предметом которого выступает общественное явление. В этой эволюции жанра отразился тот переворот в поэзии, который был произведен романтиками. Глубокие изменения происходят и в других жанрах лирики.

Общественным содержанием наполняется элегия поэтов гражданского романтизма. Оплакивая смерть Байрона, Рылеев раскрывает политический смысл поэзии английского романтика, заканчивая стихотворение «На смерть Бейрона» (1824) выразительным двустишием:

Одни тираны и рабы Его внезапной смерти рады.

Политическим содержанием насыщены многочисленные послания, которыми обменивались поэты-декабристы. Это иной жанр по сравнению с интимно-личными дружескими посланиями Жуковского, Батюшкова и их последователей, это жанр политического послания. Достаточно, например, сравнить однотипные по манере и композиции стихотворения «Пустыня» (1821) Рылеева и «Мои пенаты» Батюшкова. Знаменательным литературным фактом декабристской поэзии является обмен яркими по своему политическому пафосу и гражданскому стилю посланиями Пушкина и одного из сосланных декабристов — А. И. Одоевского. Замечательным образцом политической лирики в народном стиле является песня о восстании Черниговского полка, написанная в 1830 г. М. А. Бестужевым и приобретшая большую популярность среди ссыльных декабристов. Даже такой традиционный жанр, как переложение псалмов, под пером поэтов гражданского романтизма, например у Ф. Глинки, наполняется политическим содержанием. Таким образом, новаторское содержание революционно-романтической лирики определяло и ее жанровые формы. Дальнейшие успехи нового литературного течения предполагали овладение и большими литературными формами. Своеобразным ответом на это требование эпохи явилась поэма Пушкина «Руслан и Людмила».