Жанровые особенности романа «История одного города». Краткое изложение текста

М. Е. Салтыков-Щедрин занимает в русской литературе особое место. Искусство сатиры требует смелого, бескомпромиссного подвига писателя, решившего посвятить свою жизнь беспощадному развенчанию зла. М. С. Ольминский был уверен: «В наше время уже не может быть сомнений в том, что Щедрину принадлежит одно из первых мест в истории русской литературы».

Смелый взгляд писателя позволял иначе смотреть на мир. Салтыков освоил и крупные, и малые сатирические жанры: Роман с интересным сюжетом и глубоко прочувствованными образами, фельетон, сказку, драматическое произведение, рассказ, пародию. Писатель ввел в мировую литературу сатирическую хронику, он был верен своему жанру — «циклу». Важное место в жанровых пристрастиях Салтыкова принадлежит роману. «У нас установилось такое понятие о романе, что он без любовной завязки быть не может… Я считаю мои «Современная идиллия», «Головлевы», «Дневник провинциала» и др. настоящими романами: в них, несмотря даже на то, что они составлены как бы из отдельных рассказов, взяты целые периоды нашей жизни», — говорил автор «Истории одного города».

Один критик в 1881 году писал: «Для будущего историка русского общества, когда он подойдет к переживаемой нами эпохе, не будет более драгоценного клада, как Сочинения г. Салтыкова, в которых он найдет живую и верную картину современного общественного строя… Салтыков во всей истории русской литературы не знает себе равного, когда дело идет о том, чтобы схватить типические черты переживаемого обществом времени, чтобы живо подметить тот или другой новый народившийся тип и осветить его со всею яркостью своего мощного таланта».

М. Горький утверждал, что «невозможно понять историю России XIX века без помощи Щедрина». Тема России всегда интересовала и притягивала своей неповторимостью русских писателей: А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, И. С. Тургенева, Н. А. Некрасова, Н. С. Лескова, Ф. М. Достоевского, Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, И. А. Бунина, А. А. Блока, С. А. Есенина… Но их Россия была реальной, она жила, страдая и радуясь, любя и ненавидя, прощая и жалея. Россия же Салтыкова особенная, ее можно понять, только глубоко задумавшись и проникнув в ее тайны, приблизив ее к себе, и тогда слова сатирика найдут своего внимательного читателя: «Я люблю Россию до боли сердечной и даже не могу помыслить себя где-либо, кроме России.

Вот этот-то культ, в основании которого лежит сердечная боль, и есть истинно русский культ. Болит сердце, болит, но и за всем тем всеминутно к источнику своей боли устремляется…»

Понять идею «Истории одного города» невозможно без проникновения в ее художественную сущность, без глубокого осмысления ее своеобразия и неповторимости. Произведение написано в форме повествования летописца-архивариуса о прошлом города Глупова, но исторические рамки ограничены — с 1731 по 1826 год.

Салтыков-Щедрин не следовал исторической канве развития России, но некоторые события, а также лица, исторически узнаваемые, оказали влияние на сюжет романа и своеобразие художественных образов. «История одного города» — это не сатира на прошлое, потому что писателя не интересовала чисто историческая тема: он писал о настоящем России. Однако некоторые правители города Глупова напоминают реальных монархов: Павла I можно узнать в образе Негодяева, Александра I — в образе Грустилова, Николая I — в образе Перехват-Залихватского; некоторые градоначальники отождествляются с государственными деятелями: Беневоленский — со Сперанским, Угрюм-Бурчеев — с Аракчеевым. В письме к Пыпину Салтыков пояснял: «Историческая форма рассказа была для меня удобна потому, что позволяла мне свободнее обращаться к известным явлениям жизни». Связь с историческим материалом ощутима в главе «Сказание о шести градоначальницах». Дворцовые перевороты после смерти Петра I «организовывались» в основном женщинами, и некоторые из императриц угадываются в образах «злоехидной Ираидки», «беспутной Клемантинки», «толстомясой немки Штокфиш», «Дуньки-толстопятой», «Матренки-Ноздря».

Кто конкретно завуалирован — не важно, потому что писателя интересовали не конкретные лица, а их действия, согласно которым осуществлялся произвол власть имущих. В письме Пыпину Салтыков сообщает: «Может быть, я и ошибаюсь, но, во всяком случае, ошибаюсь совершенно искренно, что те же самые основы жизни, которые существовали в XVIII в., существуют и теперь».

Начиная работать над романом, Салтыков-Щедрин признавался: «Меня ужасает эпоха, ужасает историческое положение…»

Рассказывая якобы о прошедших временах, писатель тем не менее говорил о проблемах современного ему общества, о том, что волновало его как художника и гражданина своей страны.

Стилизовав события столетней давности, придав им черты эпохи XVIII века, Салтыков-Щедрин выступает в разных ипостасях: сначала он ведет повествование от лица архивариусов, составителей «Глуповского летописца», затем от автора, выполняющего функции издателя и комментатора архивных материалов.

Некоторые современники Салтыкова предположили родственную связь романа » История одного города» с пушкинской «Историей села Го-рюхина». Возможно, появление такой гипотезы было вызвано наличием формы пародийного летописно-исторического повествования у Пушкина и у Салтыкова-Щедрина. К истории писатель-сатирик обратился для того, чтобы сгладить неизбежные столкновения с царской цензурой, а также для того, чтобы показать исторически сложившуюся политику монархического деспотизма, которая долгие годы оставалась неизменной.

Подойдя к изложению изобретательно, Салтыков-Щедрин сумел соединить сюжеты и мотивы легенд, сказок, других фольклорных произведений и просто, доступно донести до читателя антимонархические идеи в картинах народного быта и повседневных заботах россиян.

Открывает роман глава «Обращение к читателю», стилизованная под старинный слог, в которой писатель знакомит своих читателей со своей целью: «изобразить преемственно градоначальников, в город Глупов от российского правительства в разное время поставленных».

Глава «О корени происхождения глуповцев» написана как пересказ летописи. Начало — подражание «Слову о полку Игореве», перечисление известных историков XIX века, имеющих прямо противоположные взгляды на исторический процесс . Доисторические времена Глупова кажутся нелепыми и нереальными, так как поступки народов, живших в давние времена, далеки от осознанных деяний.

Хотя взаимоотношения народов в романе Салтыкова-Щедрина — это не только пародия на историческую легенду, но и сатира на идеи: «великодержавную» и народническую.

«Опись градоначальникам» представляет собой комментарий к последующим главам, и, согласно биографическим данным, каждый правитель Глупова уходил из жизни по совершенно нелепой причине: одного заели клопы, другого растерзали собаки, у третьего испортился головной инструмент, четвертого погубило обжорство, пятый пытался понять сенатский указ и умер от натуги и т. д. Каждый образ индивидуален и в то же время типичен — Салтыкова-Щедрина считают новатором в разработке методов сатирической типизации.

Рассказ о деятельности глуповских градоначальников открывает глава «Органчик», повествующая о Брудастом, образ которого олицетворяет основные черты правительственного деспотизма, тупости и ограниченности. «Эзоповский язык» позволяет писателю назвать Брудастого дураком, прохвостом, палачом и злобной собакой.

Образ Органчика подтверждает многолетние наблюдения за деяниями государственных мужей: для достижения целей достаточно двух слов — «разорю!» и «не потерплю!», что объясняет бездушие и безразличие монархической власти. Наипростейший деревянный механизм, с помощью которого Брудастый выкрикивает свои приказы-команды, является преувеличением, образ этого градоначальника, как и остальных, фантастичен и гиперболизирован. Но печально, что поступки, совершаемые человеком с деревянной головой, ничем не отличались от деятельности реальных людей.

«Сказание о шести градоначальницах» — это не только сатира на царствование коронованных особ, а в некоторых случаях авантюристок, живших в XVIII веке, но и пародия на многочисленные произведения на историческую тему, появлявшиеся в 60-е годы.

Глава «Известие о Двоекурове» содержит в себе намек на Александра I. Двоекуров сделал обязательным употребление горчицы и лаврового листа. Но биография градоначальника не дошла до современников, которые могли бы разобраться в теории его правления.

Следующий градоначальник — Фердыщенко — действует в главах «Соломенный город» и «Фантастический путешественник». А знакомство с ним происходит в главе «Голодный город» . Бедствия принимают огромный масштаб, а народ безмолвно терпит эти испытания судьбы и не пытается защитить свои интересы. Сатира на мужика приобретает силу негодования автора, не терпящего унижения горячо любимого и уважаемого им русского народа. Наглость и лицемерие правительства проявляются в притеснении собственного народа.

Пожары, наводнения, голод — все довелось испытать русскому мужику, который еще не умеет отстаивать свои интересы.

Василиск Семенович Бородавкин, заменивший на посту Фердыщенко, более всего напоминает Николая I. «Войны за просвещение» — даже в самом названии главы подчеркивается несовместимость этих двух понятий. Бородавкин требовал, чтобы глуповцы сеяли персидскую ромашку. С помощью оловянных солдатиков он вел свои дикие войны, например, спалил тридцать три деревни и с помощью сих мер взыскал недоимок два рубля с полтиной».

Жестокость, бессмысленность поступков градоначальника потрясают своей бесчеловечностью. И все же вымысел очень похож на правду, ведь, как говорил Салтыков-Щедрин: «Бывают чудеса, в которых, по внимательном рассмотрении, можно подметить довольно яркое реальное основание».

Следующая глава «Эпоха увольнения от войн» содержит рассказ о градоначальнике Не-годяеве. Согласно «Описи», он «размостил вымощенные предместниками его улицы», то есть пытался скрыть деяния своих предшественников. Следующий градоначальник Микаладзе отменил строгую дисциплину, поддержал изящество манер и ласковое обхождение.

С градоначальником Беневоленским читатель встречается после расставания с Микаладзе. Известный законодатель, огорченный запретом издания его законов, сочиняет проповеди в доме купчихи Распоповой. Но конец карьеры Беневоленского предопределен: заподозренный в измене и связях с Наполеоном, он отправляется в ссылку.

Прыщ — градоначальник с фаршированной головой — не менее занимательное создание Салтыкова-Щедрина. В письме к А. Н. Пыпину сатирик писал: «Я могу каждое свое сочинение объяснить, против чего они направлены, и доказать, что они именно направлены против тех проявлений произвола и дикости, которые каждому честному человеку претят. Так, например, градоначальник с фаршированной головой означает не человека с фаршированной головой, но именно градоначальника, распоряжающегося судьбами многих тысяч людей.

Это даже не смех, а трагическое положение».

Во вступлении к главе «Поклонение мамоне и покаяние» даются некоторые обобщения и итоги. Речь идет о народе, который живет, несмотря на смертный бой. «Одну из… тяжких исторических эпох, вероятно, переживал Глупов в описываемое летописцем время»,- сообщает писатель. Дальнейший рассказ о градоначальниках — в продолжении главы.

Штаб-офицер, появившийся в предыдущей главе, позднее займет свое место градоначальника и оставит неизгладимый след в истории Глупова и в жизни глуповцев. Этим офицером был Угрюм-Бурчеев. Его внешность, взгляд поражали неправдоподобностью.

Образ Угрюм-Бурчеева — символ угнетения и произвола. В бреду градоначальника, теории превращения мира в казарму и разделения людей на роты и батальоны воплощена мечта всех его предшественников, желающих власти во что бы то ни стало.

Угрюм-Бурчеев разрушил город, заставил людей остановить движение реки. И только взглянув в глаза друг другу, глуповцы поняли, как ничтожны замыслы градоначальника и как нелепы они в своем долготерпении. Более всего возмутил приказ правителя о назначении шпионов — это было «каплей, переполнившей чашу».

На помощь жителям пришла природа — оно — и уничтожила то, что выросло за многие годы каторжного труда народа и безнаказанного поведения властей.

«История одного города» — пророчество неизбежного краха самодержавной власти, основанной на угнетении народа, поругании его чести и несоблюдении его прав и свобод.