«Женские лики» в творчестве Блока

Лирика Блока представляет собой, в сущности, единое произведение (так утверждал сам поэт). «Собрание стихотворений» в трех томах составлялось самим Блоком многие годы. По этой «Трилогии вочеловечения» (как называл ее автор) нетрудно проследить становление Блока как поэта, постепенный переход от мечтаний к действительности. Переход, конечно, весьма условный, но заметный. Ранний Блок — это, прежде всего, «Стихи о Прекрасной Даме». Она предстает символом Вечной Женщины, Вечной Жены, Святой, Ясной. Ее образ не омрачен земными реалиями, хотя известен тот факт, что Блока вдохновляла в эти годы реальная, из плоти и крови, женщина — Л. Д. Менделеева, ставшая впоследствии его женой. Но вполне земное, пусть возвышенное и чистое, чувство чудесным образом преломлялось в стихах и превращалось в нечто мистически-романтичное. Это, несомненно, влияние учения о Мировой Душе — Вечной Женственности, которым поэт увлекался в те годы.

Блок в своих посвящениях Прекрасной Даме ограждается от окружающей действительности, запирается в келью своих дум. В эти годы ему свойственна отрешенная созерцательность. Однако изредка даже у раннего Блока просыпается предчувствие грядущего обновления мира. «Будет день — и свершится великое, чую в будущем подвиг души», — так он писал еще в 1901 году.

Поэт уходил от увлечения мистикой Постепенно, медленно. Решающее же влияние на пересмотр им жизненных ценностей оказали события начала двадцатого века. Надо заметить, что в ряду этих событий присутствовала и личная драма — расставание с женой. Блок отходит от бесплодных мечтаний и все чаще смотрит в глаза реальности.

Вырвала же Блока из философского мистицизма революция 1905 года. Социальные, революционные мотивы звучат все чаще. Так, довольно широко известное стихотворение «Сытые» неприкрыто направлено против господствующего класса. «Сытые» здесь настолько беспощадно сравниваются со свиньями, что приходит удивление: неужели тот же автор несколько лет назад обращался к Прекрасной Даме? Блок решительно рвет с прошлым, не отказываясь от него.

Поэт много размышлял в эти годы о красивом и о прекрасном. Смертельно скучно не прекрасное, а только красивое…» — говорит он. Красивое — не более чем яркая упаковка, форма, прикрывающая пустоту содержания. Искусство должно быть подчинено прекрасному. Для этого нужно в первую очередь обращаться к человеку, считает Блок.

Революция тогда уже прочно вошла в сознание народа. Отрешиться, отвернуться, не замечать ее было невозможно. Блок пишет:

Мы — дети страшных лет России Забыть не в силах ничего.

На смену юношеской мечтательности пришло сознание своего гражданского долга, понимание ответственности перед своей страной. Влияние революции чувствуется теперь во всех блоковских стихах, будь это любовная лирика или строки, посвященные России. Как итог размышлений о мире, о революции, о судьбе Родины рождается позже поэма «Двенадцать», где странным образом перемешались мистика и реальность, а также проявился в полной мере Блок-символист.

Но, невзирая на переоценку ценностей, налет романтизма никогда не исчезал из лирики Блока. Точно так же, его творчество всегда имело гуманистическую направленность и никогда не изменяло ей. Вновь и вновь поэт возвращается к своей Незнакомке. Однако эпитет «Вечная Жена» навсегда отошел для него в прошлое. Теперь Незнакомка, пусть окутанная туманом, — вполне земная женщина. Раньше женский образ виделся Блоку «в мерцаньи красных лампад», сейчас — за столиком в дешевом ресторане.

Но не женскому образу отдает Блок свой гений в эти годы. Все чаще в его стихах звучит мотив «страшного мира». Но это для него не одна лишь буржуазная действительность. В равной мере это мир, где царят осознание своей греховности, безверие, опустошенность. Любви здесь нет, только низкая страсть (образ Вечной Женственности безвозвратно утерян, стерт). Безысходность живо воплотилась в стихотворении «Ночь, улица, фонарь, аптека…» Вечный роковой круговорот…

Блока одолевают тяжкие, горестные размышления. Он со свойственной ему в этот период безнадежностью утверждает: «Но счастья не было — и нет». Блок всю жизнь искал, колебался, поддавался влияниям, совершал ошибки. Его нельзя с полной уверенностью назвать ни мистиком, ни реалистом. Но это один из лучших русских поэтов.

Творческая судьба поэта всегда была неразрывно связана с его личной жизнью. Через всю жизнь он пронес чувство безграничной любви к Л. Д. Менделеевой. Это она вдохновила его на те стихотворения, которые позже вошли в сборник «Стихи о Прекрасной Даме».

Несмотря на то что она имела вполне земной прототип, Прекрасная Дама обожествлялась Блоком, приравнивалась к святой. Она кажется эфемерным существом, созданным из какой-то высшей субстанции, не из плоти. Это идеал, символ Вечной Женственности.

Однако со временем поиски идеала завели Блока втупик. Он отходит отпрежней погруженности в свой мир, где правит Прекрасная Дама. Не последнюю роль в этом играло расставание с Л. Д. Менделеевой. Образ Прекрасной Дамы тускнел, на смену ему приходили другие «женские лики». Они все еще были покрыты налетом юношеской мечтательности.

Таков образ Незнакомки из одноименного стихотворения. Ее облик полуреален, растушеван, она отстранена от окружающей действительности, как будто не принадлежит ей. В то же время Незнакомка вполне реальна, ее внешность невольно возникает перед мысленным взором благодаря мелким деталям:

И перья страуса склоненные В моем качаются мозгу, И очи синие, бездонные Цветут на дальнем берегу.

По-прежнему Блок пишет о женщине-мечте, недоступной, далекой. В ней угадываются черты прежней Прекрасной Дамы, но это уже не она.

Позже в системе блоковских символов появляются такие, которые невозможно было представить, читая его раннюю лирику. Например, «невеста-весна» Сольвейг. Этот образ возникает в нескольких стихотворениях разных периодов: сначала как символ чего-то хмельного, весеннего, солнечного, потом — как спасение от отчаяния. Иногда же Сольвейг у Блока становится неотличимой от символов мрака и темноты. Этот многоликий образ девушки-весны, раз появившись, больше не покидал Блока.

Еще один интересный женский образ встречается в стихотворении «На железной дороге». Это уже не Прекрасная Дама, не Незнакомка, не Сольвейг. Это деревенская девушка. Ее облик не очень четок (Блок не изменяет себе), мы знаем лишь, что она молода и красива. Читатель не имеет представления, кто эта девушка, откуда она, как складывалась ее жизнь. Мы знаем только одно — она ходит встречать проезжающие поезда. Она мечтает о той жизни, что мчится мимо нее за стеклами вагонов. А ведь в поезде — люди разных судеб, счастливые и несчастные, возможно, они тоже стремятся к чему-то недостижимому. Но девушка не думает об этом. Она одинока, она ждет чуда, которого не происходит да и не может произойти: «Так мчалась юность бесполезная». И эта юность оборвалась под колесами поезда. Бессмысленная жизнь, ненужная красота, неосуществленные мечты… Сюжет для Блока новый, а звучание строк все то же, что и раньше. По мере того как мировоззрение Блока менялось, любовь для него из святого чувства превращалась в «горькую страсть». Женские лики приобретали новые черты:

Только губы с запекшейся кровью На иконе твоей золотой (Разве это мы звали любовью?) Преломились безумной чертой…

Образ трагичен. Речь идет о падшей женщине, но она не вызывает ни отвращения, ни презрения. Горечь, несвойственная юному Блоку, сквозит в строчках, но романтическое восприятие действительности остается. Говоря о «женских ликах», нельзя не упомянуть о России. Только как к женщине и относится к ней поэт. Она — живое существо. Он говорит о ней как о человеке:

А ты все та же — лес, да поле, Да плат узорный до бровей.

Блок обращается к ней как к своей неотделимой «половине»: «О, Русь моя! Жена моя!» И любит он ее как женщину:

Россия, нищая Россия, Мне избы серые твои, Твои мне песни ветровые Как слезы первые любви.

Любовь к Родине вдохновляла поэта всю жизнь. Пожалуй, стихов, посвященных ей или навеянных ею, больше, чем лирики, связанной с образами обычных женщин. Хотя слово «обычных» здесь, может быть, не совсем уместно, ведь женщины у Блока всегда необыкновенны, как бы оторваны от земли. Есть черта, которая всегда позволяет отличить блоковских женщин, — это нереальность, туманность. Поэт всегда оставался верен своей Прекрасной Даме, ее черты, пусть измененные до неузнаваемости, сквозят во всех «женских ликах».